Виктор Завидей: Дети Ишима. Книга 3. Океан

Прошел месяц с тех пор, как мы с напарником обосновались в этих краях. Неподалеку от этих мест появился на свет и я, может по этой причине все окружающее мне близко и приводит меня в хорошее расположение духа. Кажется, что этих мест я никогда не покидал вовсе. Нравятся здесь мне простой незамысловатый народ, далекий от того мира и людей, с которыми последние годы мне приходилось сталкиваться. Закончился еще один значимый эпизод моей жизни, связанный с годами учебы и выбора дальнейшего пути.

Как быстро промелькнули последние шесть лет, которые вначале казались бесконечностью! «Неужели так „незаметно“ промелькнет вся жизнь», – думаю я. До сих пор не могу прийти в себя от ощущения свободы. Такие ощущения, вероятно, сродни тем, которые испытывает приговоренный к пожизненному заключению, и который, наконец, прорыл ход за пределы тюремного забора и выскользнул на свободу.

Раньше, после каждой летней сессии, перед очередной вылазкой в неизвестные края, меня неизменно посещало волнение, как при спуске на лыжах с высокой горы или перед прыжком в неизвестность. Подобные ощущения я очень любил, и время от времени, если по какой-либо причине они задерживались с моим посещением, провоцировал сам себя, пускаясь на разные авантюры.

Валяясь на траве, я вспоминаю, размышляю и как бы пытаюсь дать оценку последним годам своей жизни. То и дело меня заносит в более удаленные времена, когда в далеком степном селении, лежа, как и сейчас, на берегу Ишима, я и представить себе не мог, что жизнь может быть столь изменчивой и выкидывать такие коленца. Тогда меня посещали, хоть уже и сформировавшиеся желания и грезы, но которые не имели никакой связи с окружающей реальностью.

– Загадочно, – думаю я, – каким образом неясные фантазии подростка могли воплотиться в реальность с такой точностью. Мне удалось получить образование, которое напрямую открывало дверь к космической тематике, а теперь еще и привело меня в такое место, где в ближайшие годы мне непосредственно придется столкнуться с решением проблемы подготовки первой пилотируемой экспедиции на Марс. Не в качестве пилота, конечно, а человека, который с некоторым сожалением со стороны будет наблюдать, как это будут делать другие…

А пока, дело, которым мы с напарником занимаемся в этих местах уже второе лето подряд, – мне по душе. Мы строим селянам жилища. А что может быть важнее этого? Заканчивая одну стройку, делаем перерыв. Возвращаемся на два-три дня в Волынский Иерусалим, в простонародье, называемым Бердичевом, и затем перебираемся на другую стройку, где хозяева нас ожидают с распростертыми объятиями.

Можно сказать, всему этому я обязан своей матушке, которая много потрудилась, чтобы отговорить меня от летних вылазок в дальние края, наподобие Камчатки или Чукотки. При этом она часто повторяла: «Сынок! И что тебя тянет к черту на кулички, где ничего не растет, где нет ни яблок, ни вишни, ни клубники…». За этими словами всегда присутствовал другой подтекст: «И я тебя почти не вижу совсем, разве только урывками…»

Сколько себя помню, как только в свои шестнадцать лет я отправился странствовать по миру, каждое лето, едва поспевала клубника, она слала телеграммы, а потом оставляла огромной кусок плантации с отборными ягодами, которые, так и не дождавшись блудного сына, пропадали на корню. Делала она это на тот случай, что если ее неразумное дитя вздумает неожиданно нагрянуть в гости, – и чтобы у нее было всегда что-нибудь под рукой, чем можно его побаловать. Позднее, в годы студенчества, когда выкроив неделю, другую, после вылазок в дальние края, я добирался домой, мама до конца августа держала наготове зрелую и перезрелую сортовую вишню под названием «чернокорка» с черными, но необычайно крупными и вкусными плодами.

Сколько себя помню, она, всегда используя свои маленькие хитрости, пыталась заманить меня домой. Так было и в раннем детстве, когда она отлавливала меня, чтобы постричь и отмыть от уличной грязи. Как ни хороша была ароматная клубника и вишни, наибольшую радость мне, да и ей тоже, доставляли часы, когда я находился с ней поблизости. Потратив изрядно своих усилий, однажды она свела меня, как бы между прочим, со своим хорошим знакомым, пригласив его к нам «случайно» на обед.

Ее знакомый пришелся мне по вкусу сразу, хотя и был лет на пятнадцать меня старше. Вероятно, чтобы не сильно бросалось в глаза, мама предварительно хорошо поработала над своим знакомым. При встрече, после того как мы слегка выпили за знакомство, он плавно начал интересоваться, чем это я занимался в свободное от учебы время раньше и чем занимаюсь сейчас? Так, в процессе беседы, получив мои разъяснения, он без лишних слов предложил на время каникул присоединиться к нему, образовав, таким образом, некую бригаду странствующих строителей.