Александр Маяков: Летописи межмирья. Книга четвертая. Осколки

– Роскошь граничит с бедностью. – Произнес я.

– Да, – кивнул Мартис. – К тому же они, как ты заметил, погрязли в плотских утехах.

– Ну, это не удивительно, раз они назвались империей.

– Причем империя погибшая. Сейчас это лишь жалкий отголосок, воссозданный на руинах оккупационного строя.

– Оливии придется тяжело. – Вздохнул я.

– Эльфийской королевской семье никогда не было легко. – Задумчиво ответил учитель.

На этом разговор и закончился.

Следующий день…

Эльфион. Мартис

Мы отправились к вратам на следующий день, после прибытия в Эльфион. Настроение было скверным. Конфликт с Сирбалом сошел на нет, и он просто сопровождал нас, командуя превенторами. Да, войска южной империи составляют превенторы. Вот и вся их независимость от материка. Как не крути, а основные силы Анклава это орден и форесты. А у южной империи только превенторы, наследие оккупантов.

Субмарина шла на малом ходу, мы приближались к одному из не больших скалистых островов, окружающих Эльфион. Таких островов здесь были сотни. Я даже подумал, что на них можно было развернуть небольшие бастионы, препятствующие атаке противника. Тогда, при вторжении Союза это могло обеспечить защиту города, но острова были пустынными, на них не было бастионов. Южная империя пала так же быстро, как и материк, что бы они там не говорили.

На остров высадились мы с Алексеем, клирики и Сирбал с небольшим отрядом превенторов.

– Куда дальше? – Спросил Алексей.

– Идемте за мной, – ответил Сирбал и уверенной походкой направился вглубь острова. Мы последовали за ним. Двадцать превенторов сопровождали нас.

За скалами оказался вход в пещеру. Крутой спуск уходил вниз на добрые десять метров. За спуском была просторная пещера, напоминавшая пещеру с ключом в мире аквамарин. В центре большого помещения располагался магический круг с четырьмя камнями портала. Солдаты обследовали пещеру. Кроме крутого спуска других входов не было. Выставив охранение, клирики приступили к работе. Планировалось только запустить это устройство. Дальнейших действий было приказано не предпринимать.

Время тянулось ужасно долго. Клирики развернули настоящую лабораторию возле устройства. Как тогда, в межмирье. Если их работа затянется на несколько дней, то это плохо. Находится в обществе Сирбала мне уже осточертело.

– Да, система взаимоотношений в нашем обществе довольно сложная. – Распинался Сирбал. Я слушал его в пол уха, это Алексею не сиделось спокойно, и он засыпал Сирбала вопросами, а тот охотно отвечал.

– А те девушки, что встретили нас во дворце? Они вольнонаемные? – Поинтересовался Алексей.

– Нет, что вы! – Удивился Сирбал. Он был готов рассмеяться от глупости вопроса Алексея.

– Они рабыни! – С улыбкой ответил Сирбал.

– То есть? – В разговор вступил я. – Как рабыни?

– Уважаемый Мартис, если бы вы внимательно меня слушали, вы бы все запомнили! – С сарказмом ответил Сирбал. Солдаты, что стояли возле нас прыснули смехом.

– Я уже рассказывал, что общество Южной империи делиться на своеобразные касты. Первая каста, это верховные правители, совет аристократии, которые правят империей. Вторая каста – военные, они сражаются за империю. Третья каста – чиновники, они служат империи. Четвертая каста – граждане империи, они живут в империи. Пятая каста – рабы, они работают на империю.

– Рабы? – Переспросил я с долей сарказма в голосе. – Знаете, я разочаровался в вашей империи.

– Почему? – Спросил Сирбал. Довольно искренне спросил. Неужели он действительно не понимает?

– Что вы, что Подводный город, называете Анклав трусами, бежавшими в межмирье.

– Мы так никогда не говорили! – Мгновенно парировал Сирбал.

– Но считаете, я ведь прав? – Произнес я. – Так вот, эти «трусы» смогли построить в межмирье, на жалких клочках земли, общество, где все были свободны. Никто не был у кого-то в собственности.

– Вы снова делаете выводы, не зная всей истины. – Улыбнулся Сирбал. – я уже говорил, что рабство попадают не просто так. В большинстве случаев, за долги.

– И много же задолжали эти милые девочки? – Спросил я.

– Они нет, а вот их предки – да. Они наказаны за долги до седьмого колена. И еще три поколения их будут рабами.

– Стойте! – Протестующее поднял руку Алексей. – Но вы же говорили, что рабы не имеют права создавать семью.

– Это не совсем так. Не имеют право создавать больше детей те, кто был осужден. Вместе с виновником в рабство отправляются и его дети. А они уже имеют право на семью. Но только из равных себе. Раб не имеет право создать семью с кем-то другим, не рабом.