Анна Горностаева - Рассказы в алфавитном порядке (сборник)

– Мам, а зубы заговаривать – это как?

Когда на уроке литературы разговор зашел о выборе профессии, и Петр Евгеньевич стал по очереди опрашивать ребят, кем они мечтают стать, ответы посыпались самые необычные и разнообразные. Только несколько человек изъявили желание пойти по проторенной дорожке, избрав спокойные и надежные профессии врача, инженера и учителя. Большинство детей стремились к оригинальности: в классе оказались будущие стюардессы, певцы, режиссеры, директора кондитерских фабрик и композиторы. Пара человек собирались баллотироваться в президенты России, кое-кто мечтал быть олигархом или банкиром. Мода на полеты в космос прошла, и ни одного Гагарина в классе не нашлось; зато обнаружилось целых три Цукерберга, жаждущих подчинить своему влиянию все социальные сети планеты.

А Дима сразу сказал – хочу стать дельфином. И никем больше. Петр Евгеньевич попробовал уточнить – как это, дельфином? Может быть, все же океанологом? Или дрессировщиком в дельфинарии? Нет, упрямился Дима, просто дельфином. Обычным дельфином, с гладкой серой кожей, хвостом и плавниками. Жить в глубине и лишь иногда подниматься на поверхность, чтобы глотнуть воздуха. А потом – снова в воду, в бездонный и свободный мир, где нет границ и условностей. «Да ну тебя, – отмахнулся учитель, – взрослый парень, а ерунду несешь. Пусть лучше Петренко расскажет про обязанности охранника. Петренко, что тебя так привлекает в этой профессии? Слово красивое – «секьюрити»?»

Дима не слушал Петренко – он мечтал. Дельфином ему гда хотелось быть, с раннего детства. Потому что Димин папа тоже был дельфином. Правда, мама рассказывала, что он – капитан дальнего плавания, но мальчик с самого начала подозревал подвох: его отец не мог быть обычным человеком. С мамой он познакомился в Сочи, на морском берегу. Как и все дельфины, папа умел на время превращаться в человека и даже ходить по земле. Это, конечно, очень сложно, но при регулярных тренировках можно научиться резким внутренним толчком разрывать хвост вдоль и превращать его в две ноги. А после того, как все важные дела на суше будут сделаны, необходимо плотно приклеить ноги друг к другу перед прыжком в воду – они снова срастутся, превратившись в хвост. Папа искусством перевоплощения владел в совершенстве и регулярно им пользовался. Вот так он и познакомился с мамой, и они договорились, что их будущий сын родится среди людей, вырастет и получит человеческое воспитание и образование. Но потом, когда повзрослеет, Дима должен вернуться на свою родину – в море, потому что именно там его место, его истинный дом. И там, в морских глубинах, предстоит Диме освоить науки куда более важные, чем физика и математика, а какие именно – Дима представлял слабо. Но море влекло его страшно и неумолимо.

О Димином дельфиньем происхождении ему никто не рассказывал – он сам догадался. Но делал вид, что ничего не подозревает – зачем беспокоить маму раньше времени. Только бы дождаться, выдержать! И Дима крепился, учился, хоть и без особого интереса, но прилежно. Ждал терпеливо. Петру Евгеньевичу тоже ничего объяснять не стал – пусть думает, что хочет. А у Димы свой план.

Одним из пунктов плана значилось: отправиться на Черноморское побережье, где познакомились его родители, и попробовать свои силы в превращении. Получиться должно было – Дима чувствовал. Однако знал, что процесс требует серьезного подхода и полного уединения. Поэтому ни одна из редких поездок к морю в детстве не помогла осуществить мечту. Мешала мама, мешали бестолковые суетливые курортники, снующие по пляжу с полотенцами, жующие чурчхелы, грызущие семечки. Визжащие дети не давали сосредоточиться. И Дима благоразумно отложил задуманное до более благоприятного случая.

Шанс представился после окончания школы, когда веселая компания друзей, часть из которых поступила в вузы, а часть завалила экзамены, но при этом особо не расстраивалась, решила отметить расставание с детством поездкой на море. Диму тоже позвали, и он с восторгом согласился. Все было по-взрослому, с распитием местных напитков и ночными дискотеками. Приятели отчаянно веселились, маскируя бравадой и раскованностью страх перед надвигающейся взрослой ответственной жизнью. Домашнее виноградное вино литрами исчезало в некрепких еще желудках вчерашних школьников, ударяя больше по ногам, чем в голову: и эффект от этого получался уморительный – заплетающаяся походка, нелепые падения на радость всей компании, находящейся примерно в одинаковом состоянии. А Дима выпивал вяло, дискотеки прогуливал, девушками не интересовался и бегал по ночам на пустой пляж тренироваться.