– Лида, ты…, – Андрей, наконец, смог произнести первые слова, но фразу не закончил, а, помолчав, все так же напряженно вглядываясь в лицо Лидии, тихо спросил, – что случилось?
Действительно, что случилось? Почему на неудобную, даже, можно сказать, опасную лестницу первой пустили ее? Ведь она даже не знала, как и где можно наступать там, внутри органа. Не логичнее ли было, чтобы кто-то из мужчин прошел первым, мог бы там, вверху уже, подать руку, показать, где встать можно? Ее пустили первой без поддержки. Без перил. Вот что она почувствовала, когда ей вспомнились резные перила. Перила – они как страховка – человек может обойтись и без них, но в трудный момент у него есть за что схватиться и удержаться, чтобы не упасть, не пропасть….
– Лида, – Андрей осторожно тронул ее за плечо, – как ты? Чего молчишь? Что случилось? Почему ты полезла первой?
– Я неудачно ступила мимо перекладины, – соврала Лидия, она вдруг испугалась. Сначала она испугалась, что незнакомец может начать стрелять, если сейчас Лидия расскажет о его присутствии, а потом она вдруг подумала: а что, если ее не случайно пустили первой? А что, если здесь есть сообщник незнакомца с пистолетом? А что, если все подстроено? Лидия обвела всех смущенным и немного виноватым взглядом и подумала, что никому из них она не может доверять. Никому, кроме Андрея. Потому что он вслух задал мучивший ее вопрос, и потому, что здесь он чужак, а остальные – нет. И неожиданно для себя она тихо спросила его:
– А почему ты называешь меня на «ты»?
«Довольно корявая получилась фраза, учусь у Василисы», – отстраненно подумала Лидия.
– Я… не знаю… испугался…, – Андрей выглядел скорее озадаченным, чем смущенным, – и потом…
– Мне приятно, – перебила его Лидия. И улыбнулась.
– Вася, принеси аптечку, – это Ян, кажется, пришел в себя, – у Лидии Владимировны ободраны ладони.
Краем глаза Лидия увидела, как вздрогнула девушка и чуть замешкалась: «не реагировать на Васю», как ей советовала Лидия, вроде бы не время и не место, случай-то особенный….
– Я уже принес, – это Анатолий, оказывается, уже сбегал в машину и принес автомобильную аптечку, – вот, держите. Только я не могу обрабатывать раны, – он смущенно улыбнулся и пожал плечами, – вида крови не выношу.
– Ничего, зато я выношу, – Андрей почти радостно схватился за коробку с медикаментами, – а таз какой-нибудь есть? Или ведро – не на пол же лить все….
Все засуетились и даже как-то оживились.
– Лучше вообще пойдемте на улицу, – сказала Лидия, – чтобы не брызгать здесь ничем.
На самом деле ей хотелось поскорее покинуть кирху. Страх не прошел, напротив, он как будто разрастался где-то внутри, грозясь сломать тонкую перегородку инстинкта, подсказывающего, что нужно молчать об увиденном. Страх мог выплеснуться наружу, и тогда, Лидия была в этом уверена, ей несдобровать.
Кое-как спустившись по лестнице – с резными перилами, а как же! – все вышли во двор, и Лидия снова села на ту самую лавочку, на которой сидела, разговаривая с Василисой и ожидая пока комиссия «позавтракают». Кто-то принес воды и Андрей, присев на корточки около Лидии, аккуратно протирал ее расцарапанные ладони.
– А чего Вы так испугались? – пастор Кристофер стоял рядом и чуть озабоченно – или подозрительно? – смотрел на Лидию.
Внезапно Лидия осознала, что все это время, пока все суетились и наперебой разговаривали, пастор молчал. Это Лидия осознала очень четко, потому что не заметить его характерный прибалтийский акцент было невозможно, как и невозможно перепутать его с едва заметным оттенком этого акцента в речи Яна. Итак, пастор молчал все это время и вот, наконец, высказался. И не в бровь, как говорится, а в глаз.
– Испугалась? – Лидия усмехнулась неискренней улыбкой, – не каждый день, знаете ли, приходится с лестниц падать…. Конечно, я испугалась.
Пастор понимающе покачал головой и промолчал. Почему он промолчал? У Лидии вновь застучало в висках. Ведь он явно не это имел в виду, когда задавал свой вопрос. Он же явно хотел узнать, что стало причиной падения с лестницы. И не получил ответа. Но принял это и промолчал. Почему? Лидия даже слегка застонала – такую боль вдруг причинили ей эти мысли.
– Потерпи, Лида, немного осталось. – Это Андрей решил, что она стонет от боли в руках. Он уже ловко и умело забинтовывал ладони Лидии.
– Андрей, зачем ты бинтуешь? – опомнившись, возмутилась Лидия, – как я на работу появлюсь с перебинтованными руками?
Читать дальше