Белый Кит: Без+Дна

Саша садится рядом с Леной на кровать.

– Привет, как ты? – проводит рукой, гладя ее спину.

– Ужасно, – кряхтит Лена. – Что вчера было? – хриплым голосом продолжает она, а Саша улыбается. Он рад, что Лена очнулась и пытается ее подбодрить, по крайней мере, своим позитивным тоном.

– Тебе лучше не знать, – вспоминает вчерашнее Саша. – Но было что-то ужасное, творился какой-то ужас. Хочешь покушать?

– Не очень, – она чуть осматривается и добавляет. – Но, наверное, надо, – она медленно и аккуратно кладет холодную руку на голову, так, как положила бы руку на тонкий фарфоровый чайник династии Цин, чтобы его не разбить. – Боже, как болит голова, – Саша встает с кровати, и Лена сразу почему-то чувствует себя обузой. – Сейчас я встану и соберусь, поедем на работу.

Саша садится снова рядом.

– Нет, сегодня ты полежишь у меня дома, а за тобой поухаживает Галина. Галина – медсестра, она приготовит завтрак, обед и накормит тебя всем, чем нужно из таблеток.

Лена кладет голову на плечо Саше, а он целует ее в лоб, продолжая гладить ее плечо. А Лена сейчас задумалась про кровать, на которой сидит и про то, сколько всего на ней, наверное, уже у него было.

– Как мы с тобой до такого дожили? Ведь все же было хорошо…

– Не переживай, ты поправишься, я сейчас съезжу на работу, выполню ее за себя и за тебя и сразу приеду. И мы поедем погуляем.

Лена вскользь вспоминает про работу…

– Ты даже не знаешь, что делать…

– Не переживай, потренируюсь, а днем я уже вернусь.

– Хорошо, – холодно, не испытывая туманных надежд, отвечает Лена.

Саша уезжает, и Лена остается одна. Галина приносит на подносе кружку бульона и пару гренок на блюдечке с салфетками. «Как только перекусите, позовите, я сразу все унесу и принесу таблеточки, они вас вылечат», – Галина улыбается, оставляет поднос и убегает на кухню, чтобы не мешать.

Хороший сервис, что сказать.

Ребята будут молчать и ничего не скажут Лене. Она им позвонит, копаясь в обрывках памяти, спросит, что случилось, а те что-то неуверенно, так же вяло, как вчера, будут лепетать, вспоминая Семен Семеныча, ему обещая молчать. Лена весь день проваляется в кровати, смотря телевизор, постепенно приходя в себя.

Вечером Александр приехал поздно, с непривычки работая, а не просто руководя.

Лена уже себя нормально чувствует, Галина уехала.

Лена чистенькая, опрятная, привела себя в порядок. Она чувствует слабость и еще слегка зеленая, но уже все хорошо, никто не умрет. Славная новость.

– Поехали, прогуляемся на свежий воздух. Поедем туда, где самый свежий воздух в городе!

Лена как-то нехотя соглашается.

Саша берет себе пару бутылок из холодильника.

– Тебе взять? – «Хотя, о чем это я», – думает он про себя, а Лена тараторит, будто услышала про дьявола: «Нет-нет-нет, возьми мне водички».

Они садятся в кабриолет и едут по Ленинскому, потом на Косыгина, и вот они на смотровой Воробьевых гор, за спиной МГУ.

Они выходят из машины, уже почти ночь и темно, на смотровой почти никого, кроме запозднившихся китайских туристов.

Саша берет два журнала из машины и водичку, они с Леной переползают через гранитное ограждение смотровой и садятся на высокий склон, обрывающийся вдалеке огнями Москва-реки. До нее по склону метров двести.

Чуть печальная ностальгия.

– Помнишь, как мы тут сидеть?

– Да, – Лена вспоминает былые деньки… – Раньше мы тут часто бывали, ты все говорил, что тут воздух чистый.

– Было-было что-то такое, жаль, что он уже и здесь почти такой же, как и в Котельниках.

Лена смеется над неудачной шуткой Саши. Она уже давно привыкла к нему и его чувству юмора. Посмеявшись, она делает паузу и чуть серьезнее говорит: «Спасибо, что не бросил меня». Она правда так думает.

– Да ладно, куда я без тебя… Кто потом еще справится с черной, серой, темно-серой бухгалтерией. Куда я такой кривой, без тебя, – Саша продолжает как бы шутить и приобнимает Лену.

Он ложится на траву, а она устраивается на нем.

– Знаешь, я так давно с тобой нигде не была…

– Ну завтра сходим, куда ты хочешь?

– За один раз все четыре года не проведешь счастливой…

Саша сдавливает губы, как виноватый ребенок. А Лена чувствует, что сказала, что-то не то.

– Прости, если уколола, я не буду больше напоминать.

– Да ладно, это ты прости, что я не стал хорошим мужем.

– Я думаю, просто ты не создан для семейной жизни.

– Не переживай, все еще станет хорошо… – жизнеутверждающе произнес он, а она уже всхлипывает. Его рубашка под ее лицом чуть намокает, она сдерживает себя, это чувствует он, а она убеждает себя: «Надо быть взрослой и сдержанной».