Вадимир Трусов: Эха – на!

Вот нынче все твердят – главная сила в информации, информация – ключ к власти над миром, к победе над врагами. Бесспорно. Согласен. Но я, собственно, о другом. Просто начал что-то издалека. Одним из инструментов информационных являются средства связи, в частности – телефон. Сейчас – конечно же мобильный. Актуальность мобильника непререкаема. Но вот ведь какое дело: я утверждаю, что по- настоящему актуален и практически бесценен был телефон – автомат на пункте междугородней связи в дни моей молодости. Вот он, питающийся пятиалтынными, инструмент, помогавший, порой, решить вопросы жизни и смерти! Боже, сколько времени я провел на подобных пунктах. Как я ждал момента, когда с пригоршней мелочи наберу заветный номер и услышу, наконец- то, твой голос, любимая… единственная в жизни… Это вам почище, чем «Ноль семь» Высоцкого. Владимир Семенович, не в обиду будет сказано, из квартиры Париж набирал. А в наших халупах и намека на телефоны не было. Шутка конечно. Точнее – прямая аналогия.

Вы считаете, что я корчу всегда и во всем правого знатока и мудреца? Бросьте, никого я не корчу. Откорчился. Постыло. Я, возможно, только сейчас в самого себя и превратился. Хорош я или плох? Темен или светел. В обоих случаях скорее второе. Это не кокетство. Это правда. Как я могу быть светлым и хорошим в наши дни? Вот мы недавно с приятелем, два поэта, сидим значит и под рюмку чая вспоминаем светлые страницы жизни. Как ни странно, мой визави только о службе в армии трепался. И как излагал, с юмором, с ностальгией! А по – трезвяни послушаешь его на ту же тему – сплошь проклятия и маты. Серьезно. И он отнюдь не один такой. «Армия – лучшие годы моей жизни!» – вот девиз многих из моего поколения, от Калининграда до Камчатки. Оно вроде бы понятно – ностальгия по времени ушедшему, по молодости. Не по месту присутствия. Но, прах побери, о каком благополучии можно рассуждать, если у людей, на рубеже полувека жизни, именно этой самой жизни, кроме пары – тройки молодых бездумных и безумных лет, не было и нет! Впрочем, и «лучшие годы» хороши прежде всего тем, что уцелел и на нары не попал. Ибо сказано – не зарекайся, никогда не говори никогда. И, да будут насилие и вранье. Да будет угодничество за право получить вознагражденье и жлобский, по данному поводу, кайф. Красота. Не она ли спасет мир. Может, уже спасла? Что? Повторяюсь, говорите? Правильно, повторяюсь. И намеренно. «Понеже, есть на свете каста, иному Богу, не тельцу, творящих жертвоприношенье…». И очень даже хорошо, что в любой правильной и благополучной семье не обходится без подобных уродов. Иначе всему кранты – колёса нарисовались бы.

Два старателя от науки – Чушка и Проня всю ночь «передирали» через стеклограф мой чертеж – фронтальный разрез двухступенчатого планетарного редуктора, благо схема у наших вариантов была одинакова. И сколько я не пытался им втолковать, что схема схемой, а техническое задание на проектирование у каждого свое, они упрямо клянчили «дай срисовать». Да нате, рисуйте. А настроить стеклограф – пара минут. Две табуретки, между ними на полу настольная лампа без абажюра, а на самих табуретках утверждена снятая с петель комнатная оконная рама. Оригинал – на стекло, сверху —

чистый лист ватмана для копии, включаем лампу, устранив все остальные источники света, чертежные инструменты наперевес, и… в общем – правое плечо вперед! И подобным образом можно, даже будучи дубом дубов, решить массу проблем в ходе процесса обучения. Главное – найти на потоке или на курсе подобный, а возможно и абсолютно идентичный твоему, вариант задания на курсовой проект, расчетно – графическую работу, да просто сборку и деталировку по машчерчению. Я знавал уникумов, пользовавшихся этим методом мастерски, успешно и самозабвенно. Однако были и такие, как мои друзья – приятели.. Они трудились до зари, перемежая шорох карандашей с кряхтеньем и возгласами вроде: – Тля, не туда заехал! А ты и туда никогда не заезжал нормально… Это чё за колесико у нас? А сателлит, как у фашистов по истории. Щука такая… Но старания тандема, увы, успехом не увенчались. Копия отличалась от оригинала небольшим, но весьма существенным изъяном. Верьте, не верьте, но в редукторе системы Чушки – Прони была нарушена соосность ступеней. Просто один из мастеров принялся стеклить чертеж не от ведущего колеса, а от водила… Эх, водила грешный! Как они выкручивались, не знаю, но удалялись братья по разуму, стеная велегласно и матерно и наделяя друг друга щедрыми и нелицеприятными сущностными определениями.