О. Влади: Сон океана

– Да мог бы. Но полагаю, что после всех войн мандиров осталось настолько мало, что Рауль лишний раз не хочет применять силу. Хотя, более вероятно, что он объявил Всепрощение, чтобы попытаться вернуть ее. Ведь после убийства брата короля, ее надлежало казнить, как посягнувшую на Королевскую Семью. Он простил всех ради нее…. А что касается, можно ли изменить душу… иногда мы делаем ошибки…, иногда признаем их и раскаиваемся, в этом и есть мудрость жизни – уметь все поставить на свои места, даже тогда, когда кажется, что обратного пути нет. Но, в случае с Матсом, точнее с Эвитой, я думаю, ты права. Ее душа темна как колодец и на дне не живительная вода, а мертвое озеро. Надеюсь, Король настолько мудр, что присмотрится к ним повнимательнее.

– Мне нравятся эти танцовщицы, – сменил тему Алан, ему не нравился ни этот разговор, ни то, как Фируз смотрит на Альвильду.

– Возьми их себе, в постели они будут так же горячи как в танце.

– Это умение им точно сегодня не пригодится, – обняв Алана, тихо сказала Альвильда.

– Кстати, что там случилось с Либерталлом? – махнув рукой и подзывая подойти к себе Бурк и Диану, спросил Фируз.

– Да, ничего особенного, у Альвильды было плохое настроение, и она сожгла его, – усмехнулся Алан.

– Мне кажется, это еще одна причина, почему вы хотите на некоторое время уйти в другие воды, – рассмеялся Фируз.

– И это тоже, свободные люди нас как-то теперь не очень приветливо встречают.

– И как часто вы поджигаете острова?

– Не часто, но Альвильде пора отдохнуть от пиратской жизни, а то она скоро станет как Эвита, – сделав серьезное лицо, ответил Алан, хотя глаза его искрились от смеха.

– Все может быть, все может быть, – погрузившись в свои мысли, ответила Альвильда.

– Я согласна быть твоей царицей, светлейший господин мой, – ответила Соломея, окончив вечерний Ритуал.

У Иринарха от неожиданности замерло сердце, он ждал, что она скажет дальше…

Несколько раз Иринарх делал предложение принцессе. Но каждый раз она улыбалась и отвечала отказом.

Первое предложение Иринарх сделал на следующее, после погребального костра Нарата, утро. Он проснулся непривычно для себя поздно, Солнце стояло высоко и озаряло своим вечным приветствием мир. Слуги объяснили ему, что вечернюю и утреннюю церемонии провела принцесса и сейчас она плавает в своем бассейне. Юноша, сказавший это, покраснел. «Видимо принцесса как всегда не утруждается себя одеждой», – подумал Иринарх. Вдруг на царя напало волнение, он не знал как себя вести дальше. Он долго и тщательно купался, перемерил несколько кафтанов и туник, затем долго ходил по комнате, размышляя о том с чего начать разговор, что сказать, как посмотреть. Ход его мыслей прервал главный визирь. Тот тихо зашел и поклонился, его лицо выражало великую скорбь, но царя почему-то это разозлило.

– О светлейший, позволь еще раз выразить тебе свои соболезнования…

Иринарх сел в кресло и жестом руки показал, что он принял печаль главного визиря и благодарен ему за сочувствие, при этом взглядом прервал речь вельможи.

Ингис смутился, помолчал и продолжил:

– У нас есть несколько важных вопросов, которые, несмотря на тяжелое для всех нас время и бесконечную скорбь, необходимо сегодня обсудить, мой господин.

– Что тебе сказала Соломея по этим вопросам? – спросил Иринарх. Произнеся ее имя вслух, он почувствовал, как его охватила волна приятных воспоминаний и его мысли унеслись в прошедшую ночь. Царь не услышал ответа визиря, но понял, что к Соломеи он не обращался.

– Знаешь что, Ингис, мы с тобой пришли в эту страну, ты был бесстрашным воином, верным боевым другом и мудрым советчиком. Ты был со мной рядом и в горести и в счастье, но, – Иринарх помедлил с минуту, подбирая слова, – но мне не нравится, что с момента появления Соломеи во дворце ты игнорируешь ее. Она принцесса Иранхары, вдова моего сына, но ты забываешь об этом. Нет, ты не противостоишь ей открыто, не высказываешь замечаний или недовольства, но между тем ты последним выполняешь ее распоряжения и постоянно напоминаешь мне о ее тратах. Скажи, мудрейший, что тебе конкретно не нравится в ней, что сделала принцесса такого, что вызывает твое подозрение?

Ингис хотел перевести тему разговора, но взглянув на царя, понял, что в этот раз это ему не удастся.

– Принцесса молода и прекрасна, – тихо начал главный визирь, – но, светлейший мой господин, молодости свойственна горячность и ошибки, энергия юности не всегда позитивна. Я просто беспокоюсь, как бы идеи наипрекраснейшей не ухудшили ситуацию в империи. У нас все было хорошо – наши законы совершенны, народ послушен, вельможи и купцы уважаемы, казна всегда пополнялась и тратилась разумно, наши женщины были скромны, жилища просты, а наш город процветал. Мы строили немного, руды и камней добывали столько, сколько нам было необходимо, наши поля и сады давали достаточно, чтобы хватало на жизнь. Соломея все перевернула с ног на голову. Зачем нам столько перемен? Если принцессе необходимо что-то постоянно делать, пусть построит побольше Башен Дев…