О. Влади: Сон океана

– Странно, Аружан, ты была такая… активная и уверенная в нашу первую и последнюю встречу. Может тебе нужно развеется, поехали с нами после утренней церемонии на охоту, я тебе одолжу одно из моих дорожных платьев, – предложила Соломея. Но, несмотря на ее приветливый тон и улыбку, Аружан почувствовала тот же холодный бездонный взгляд Соломеи, именно почувствовала глубоко в сердце, а не увидела, и поняла, что сейчас или позже, но окончание их первого разговора состоится. От этого она съежилась и стала еще менее привлекательной.

– А потом искупаемся в Арзу, – добавила весело Синклар. – У Гутлеифа хорошие воспоминания об этом озере!

Аружан помрачнела еще сильнее, но ничего не ответила.

– Ну что вы, мои красавицы, – вмешался Дильдабек. – Вам бы все скачки и развлечения! Аружан серьезная и умная девушка, вы езжайте, а мы с ней посмотрим завтра библиотеку. Если вы, мой друг, не против? – обратился он к Гутлеифу.

Принц в ответ довольно махнул головой, день, проведенный с Синклар и Равшаном, обещал быть приятным и насыщенным.

Аружан, в свою очередь, благодарно улыбнулась Дильдабеку.

– Ну, если вы, мой уважаемый отец, собираетесь провести день с Аружан, может быть, вы случайно зайдете в Башню Дев, там тоже есть на что посмотреть, – с иронией добавила Синклар. – Возможно к первой звезде она дождется Гутлеифа в более приподнятом… приподнятом настроении.

За столом все засмеялись. Аружан покраснела еще сильнее, но натянуто улыбнулась вместе со всеми.

В этот момент Иринарху стало жалко принцессу, он хотел было заступиться за нее, но на спасение Аружан пришел правитель Феерии.

– Моя прекрасная Синклар, поверь мне, книги и хорошая беседа иногда бывают ценнее любых развлечений. Но мы с Аружан, с согласия Гутлеифа, можем выпить по бокалу вина, дожидаясь вас…

Принц, еще более довольный, повторно махнул в ответ головой.

– …Наимудрейший Иринарх, я думаю, вам тоже пойдет на пользу купание в озере, – добавил Дильдабек.

– Возможно, я подумаю над этим, – улыбнулся в ответ царь, и взглянул на Соломею. Ему показалось, что та очень внимательно и изучающе смотрит на Дильдабека. «У них крепкая семья», – подумал он. – «Но хорошо, что дочери внешне на него не похожи».

После утренней церемонии Равшан, Синклар и Гутлеиф отправились на охоту. Соломея и Нарат, к большому удовлетворению Иринарха, решили осмотреть изменения в городе и провести время с ним, но, к сожалению для него, день пролетел слишком быстро. На вечерней церемонии принцесса поцеловала Иринарха в щеку и шепнула: «Я очень скучала, мой господин, надеюсь, мы больше не будем надолго расставаться». Вспоминая эту маленькую ласку, Иринарх уснул бесконечно счастливым.

В развлечениях и заботах незаметно прошло две луны.

В один из дней Иринарх поднялся на смотровую площадку и увидел там одиноко стоящую Соломею. Она задумчиво смотрела на появившуюся на небе Луну, ее тоненькая фигура, одетая в белые легкие одеяния в сумерках выглядела как мираж. За все время, прошедшее со дня появления принцессы в его жизни, он впервые видел ее одну. Это наполнило его душу радостью, но в тоже время встревожило:

– О, очаровательная Соломея, что случилось и почему ты одна и здесь? О чем грустит твое сердце?

– Сегодня луна, как в первый день нашего знакомства, мой господин, – произнесла Соломея, не отвечая на вопрос.

Иринарх некоторое время помолчал, любуясь вечерней равниной.

– Позволь спросить тебя, прекраснейшая, кто эта девочка, которую ты привезла с собой из Феерии?

– Это дочь моей служанки Агот. Она умерла в мое отсутствие, оставив дочь одну. Ее зовут Лаерк. Вы не против, мой господин, она останется со мной.

– Я не против, дорогая.

Иринарх взял руку принцессы в свои ладони и посмотрел ей в глаза, его переполняли чувства, он помолчал и, собравшись с мыслями, спросил:

– Ты грустишь из-за смерти служанки?

– Можно я проведу сегодняшнюю церемонию? – опять не отвечая на вопрос, сказала Соломея.

Иринарху показалось, что он утонул в глубине ее взгляда, и чтобы не выдать свое волнение он, махнув головой, отошел в сторону. Раздался звук горна, Соломея подняла руки и ей в ответ жители Иранхары, выйдя из своих домов и окончив дела, подняли руки вверх, приветствуя своего правителя.

С этого дня Соломея всегда проводила вечерние церемонии, а царь стоял рядом и любовался ею. Нарат с ними не поднимался на стену, и Иринарх наслаждался этими минутами – ему казалось, что в его доме царит счастье. Но в один из дней начались неприятности.