Юрий Швец - Рок. И посох в песках оружие. Том третий. Смерть как избавление

…Антоний, выказывал крайнее нетерпение, спеша к той части лагеря, где располагалась ставка Гамилькара. Он знал, где-то рядом, был разбит шатёр, где разместили Лейлу и Киферона. Саламбо, едва успевала за широкими, быстрыми шагами Антония, когда они спрыгнули с лошадей у холма. Вместе с ними шли Теоптолем и Сапфон, встретившие их у холма… Последний, с безудержной радостью, бросился ему на встречу, узнав о прибытии его в лагерь. В своё, время, узнав, что его друг находится между жизнью и смертью, в «забытом городе», он очень расстроился и всё время пребывал в тревоге за его жизнь, пока в лагерь не пришли известия, что болезнь отступила, а ранение уже не представляет опасность для него. Испытав облегчение, от этих известий, Сапфон стал ожидать только одного – возвращения друга в лагерь. И вот этот миг наступил. Встреча была по-мужски сдержанной, но их лица выдавали окружающим, привыкшим к сухому, воздержанному Сапфону и строгому Антонию, что они испытывают эмоции, которые с трудом им приходиться сдерживать в себе… Сапфон и Антоний по-братски обнялись, посмотрев в глаза друг друга… Суровый Теоптолем, коснулся рукой плеча Бриана и одобряюще постучал по нему.

– Я знаю, Антоний, где твоё сердце! Пойдём! Ты сам всё увидишь! – произнёс он и, повернувшись в другую сторону, улыбнулся, – Здравствуй, Царица Саламбо! Царя Нараваса нет в лагере! Но он скоро будет! Я уже послал за ним гонца, как только узнал о вашем въезде в лагерь! Вместе с ним и твой отец! Я рад, что Ты, с нами снова!

Улыбка Теоптолема стала шире.

– Ну, пойдёмте! Я знаю и Саламбо, с нетерпением ждёт встречи со своей подругой!…

Спустившись на другую сторону холма, они попали в расположение госпиталя. Саламбо сразу бросился в глаза один его штрих— он был полон раненых! Здесь беспрерывно сновали люди, нося подогретую воду для обработки ран и перевязок… Но они прошли госпиталь насквозь, к шатру, расположенному недалеко, но стоящему отдельно от остальных…

Теоптолем первым вошёл в узкий проход шатра. Они попали в плохо освещаемый зал его внутреннего расположения. Сумрак, разбавленный попавшим, сквозь полог входа, дневным светом, отступил на время, открыв взору обустройство шатра. Антоний и Саламбо, вошедшие вслед за Теоптолемом, почувствовали ударивший в нос запах терпкого снадобья, сваренного из каких-то трав… Антоний озирался по сторонам, пока не увидел в одной из сторон, занавешенные ложа. Он безошибочно догадавшись, в каком именно лежит та, что поселилась в его сердце и разуме, бросился туда… Через мгновение он мог увидеть её… и её бледность резанула Элиота по сердцу… Исхудавшее, осунувшееся лицо и углублённые проёмы её глаз, заставили почувствовать душевное смятение и острую боль… Им овладела растерянность от увиденного… Лейла лежала укрытая покрывалом, и её дыхание почти не улавливалось. Антоний припал к её лицу.

– Лейла! Лейла, наконец-то, я увидел тебя! – Элиот покрыл её лицо поцелуями и взял за руку, прижав её ладонь к своему сердцу.

Саламбо, стояла с другой стороны, и испытывала те же чувства, что и Антоний. Она положила свою ладонь на лоб девушки.

– Лоб холодный. – Сказала она, – Горячка спала давно?

Этот вопрос она адресовала Теоптолему, но тот ни как не отреагировал на него.

– Горячка преследует, только тех, кто находится ещё в этом мире. – Неожиданно, Саламбо услышала эти слова у себя за спиной. Саламбо повернулась…

Из-за занавесок вышла женская фигура, завёрнутая в чёрную абу. Лица её, Саламбо не разглядела, сумрак шатра и абы, скрыли её черты. Она подошла к Лейле и поставила у её головы, какой-то, дымящийся паром, отвар.

– Это Либу, Саламбо. Именно она помогла остановить приближение Таната к Лейле! – Объяснил Теоптолем, – Она же следит за ней и сейчас… Здесь, надо заметить, что ни один лекарь не смог, что либо объяснить о тонкости болезни Лейлы! Все разводят руками и говорят, что она умрёт. Либу с ними не согласна.

– Ты хотел сказать, про тяжести её ранения! – Поправила сурового грека Саламбо, – Она ведь ранена очень тяжело!

– Ранения? – Теоптолем улыбнулся, – Покажи, Либу!

Он кивнул знахарке.

– Конечно, не согласна! – Либу взялась за край покрывала, но не торопилась его открывать, – Все лекари смотрят на болезнь. А я смотрю в её корень. А болезнь уже побеждена! – произнесла она и, резко, откинула покрывало, с тела Лейлы.

Глазам присутствующих, открылась обнажённая по пояс девушка. Фигура её была исхудавшей, но не это бросилось всем в глаза…