Александра Милованцева - Будни ангелов

Катя засиделась допоздна. Было почти два часа ночи, когда она закрыла дверь офиса и поставила сигнализацию. Добравшись домой, включила компьютер и открыла Фейсбук, посмотрела ленту новостей. В пятницу ночью там преобладали объявления типа «я в Би2», лайки разных кафе, фотографии с каких-то тусовок. Дима Иванов отметился в аэропорту Шереметьево. Кто такой Дима Иванов, Катя не знала или не помнила, как и по меньшей мере половину своих «друзей» в Фейсбуке.

Суббота ознаменовалась пробуждением к полудню, просмотром сериалов по СТС параллельно с еженедельной уборкой. Вечером Катя нашла в себе силы побегать (нужно быть в форме ко встрече с Сережей) и, довольная собой, даже отдохнувшая, легла спать в десять вечера.

Годом ранее, в пятницу, Петр пребывал в приподнятом настроении – на работе светит повышение, жена скоро родит сына (УЗИ показало). Соседи в новостройке, куда они с семьей недавно переехали, закончили ремонт и теперь можно жить, не опасаясь внезапных наступлений отбойных молотков.

За делами и суматохой пятница быстро катилась к финалу. Народ все чаще появлялся в курилке и у кофеварки. В конце концов, около пяти, выяснилось, что у Нинулика из бухгалтерии день рождения, а у Павлика из строительного – новая машина, и все со вздохом облегчения принялись накрывать полянку, милую и знакомую глазу любого московского менеджера.

Отправив жене привычную смс-ку «Натуля, я задерживаюсь», Петр отправился праздновать с коллегами с твердым намерением «ненадолго».

Часам к восьми вернулся из министерства шеф, не в самом радужном настроении. Те, кто не успел к этому времени уехать, были вызваны и нагружены работой, которую и выполняли затем в ближайшие два или три часа. Контракт, надежду на который привез шеф, требовал немедленной подготовки документов. Глядя на поглощенных работой сотрудников, шеф немного оттаял и по окончании трудов праведных, будучи человеком разведенным, пригласил особо отличившихся сотрудников «отметить День строителя».

Петр, надеявшийся на повышение, а потому старавшийся более других, не мог отклонить предложение шефа и послал жене третью по счету смс-ку – «еще на работе, уже недолго». Считая свой долг таким образом выполненным, он с легким сердцем отправился в клуб. Немного беспокоило, что Натуля не отвечала. «Дуется опять, – подумал Петр, – не понимает, как работает бизнес».

В понедельник утром Катя стояла на перроне метро Профсоюзная, немного покачиваясь. Понедельник. Снова понедельник. Квартальная.

Увидеть Сережу раньше следующих выходных – никакой надежды. А уж если быть честной с самой собой, вряд ли вообще имеет смысл ждать этих встреч. Они бы встретились вчера, если бы он хотел. Но он позвонил и сказал, что, к сожалению, задержался у друзей на даче. «Прости, старушка, я тебя подвел». На прошлой неделе были крестины племянника. А до этого командировка. «Он просто меня не любит, вот и весь секрет».

Как же глупо она себя чувствовала вчера, бредя по бульварному кольцу под дождем со своими парикмахерскими кудряшками. Впрочем, под дождем они быстро раскрутились… Она шла и чувствовала себя абсолютно прозрачной. Невидимой.

Стоя на перроне, Катя думала: «Меня никто не видит, значит, меня нет». Люди, словно за стеклом, проплывали мимо, не обращая на Катю ни малейшего внимания. «Меня нет», – подумала Катя и, покачнувшись, упала на рельсы.

На следующий день. Вторник. Петр лежал в вагоне на мешках с луком. За железной стенкой лил дождь, он грохотал по железу так громко, что вывел Петра из тяжелого забытья. В бытность студентом он подрабатывал грузчиком и, по странной иронии, разгружал чаще всего именно лук. Он уже лежал однажды вот так – на мешках, в таком же пахнувшем луком сыром вагоне. Правда, за пределами вагона все тогда было по-другому.

Тогда после ночной работы он шел домой, где ждал его утренний кофе и нежный поцелуй. На заработанные деньги он покупал дефицитные джинсы и вел свою девушку в кино или в кафе, где они смотрели друг на друга сияющими глазами. Тогда они мечтали о поездке в Ялту и том, что будут любить друг друга вечно.

Сегодня все было совсем по-другому. Без часов, в порванном костюме, избитый, он думал о том, что ему нужно на работу. За документами. Другой костюм висит в шкафу у мамы, а к маме можно ехать только переодевшись. Он остался без денег, часов и мобильника. Замкнутый круг.

Квартиру, которую он привык считать своим домом, они с бывшей продали год назад. Свою часть денег он положил в банк. То, что раньше было домом, превратилось в строчку на выписке с банковского счета.