Владимир Шлыков - Секс – игрушка, любовь – ловушка. Часть первая романа. Сучье племя. Эротический дневник ретросексуала

Когда-то я был убежден, что полигамных мужчин и женщин нет вообще, просто есть ситуация, когда люди не находят любовь. И это личная трагедия для многих. Но эта печаль, как думал я, не про нас с женой. В этом смысле нам сильно повезло. Мы нашли друг друга.

Мы умеем любить, нам известно это светлое и радостное чувство, потребность в котором так сильна в молодости. Тем не менее, наша семья распалась, мы развелись. Почему? Почему судьбой мне уготовано было пройти два круга любви и страсти?

Первый круг – для меня очень счастливый и своевременный. Я начал движение по нему, когда мальчишкой влюбился в свою сверстницу. Влюбился так, что при виде ее у меня перехватывало дыхание и подкашивались ноги, все мое тело погружалось в какое-то оцепенение. Это была некая фантастическая реальность: состояние восторга и блаженства, трепета и скованности, похожее на то, которое испытываешь, когда видишь сон о том, что падаешь в пропасть, когда сердце сжимается и ты его физически ощущаешь.

Прошло несколько лет в состоянии психического торможения первой детской влюбленности, прежде чем я смог преодолеть паралич неуверенности и решился познакомиться с ней, хотя учились мы в одной школе в параллельных классах и видел я ее довольно часто. Когда на школьной вечеринке я все-таки решился подойти к ней и заговорить, началась дружба. Из-за исходившей от нее девичьей слабости и беззащитности рядом с ней я чувствовал себя настоящим мужчиной.

Бесконечными вечерами мы колесили по району, знали все лавочки и укромные для первых невинных сексуальных опытов места, обнимались и целовались до посинения губ, до полуобморочного состояния. Большего в те далекие времена мы позволить не могли. Девочки в основном все-таки были целомудренны и решительно настроены на то, чтобы лишаться девственности только в первую брачную ночь.

Причем, когда через некоторое время я понял, что лучше ее на свете никого нет, что она станет моей женой, только она и никто другая, я отбросил иногда появлявшуюся мысль о том, чтобы склонить ее к физической близости и стал относиться к ней предельно нежно и сдержанно, как бы с отложенным правом физического пользования. Наслаждался острым чувством внутреннего конфликта между переполнявшим меня сексуальным влечением и трепетным отношением к ее желанию оставаться девственницей до свадьбы. Утешал себя мыслью о том, что, когда придет время, она все равно будет моей – и только моей, на всю жизнь.

Время от времени в школьные годы судьба разводила нас в пространстве. Случались и другие сиюминутные увлечения и, скажем так, легкие физические контакты. Но, в результате, пришло окончательное понимание, что все остальное – не то. Что именно она – моя настоящая страсть. А от всепоглощающей любви другой, менее сильной любви не ищут, даже в ее суррогатной имитации – сексе.

Тогда мне казалось, что, если я начну сексуальную жизнь с кем-то другим, а возможности такие периодически представлялись, я в себе что-то низменно растрачу и безвозвратно потеряю по отношению к ней. Мужская девственность на уровне внутренних ощущений видимо тоже имеет смысл.

Поэтому я целенаправленно избегал низменной халявы в виде так называемых случайных сексуальных связей. Оставался таким же, как она, «колокольчиком» и продолжал накапливать в себе гремучий потенциал сексуальной страсти к своей невесте, изводя себя направленными только на нее эротическими фантазиями.

И когда мы поженились, вся накопленная энергия выплеснулась. Медовый месяц у нас действительно был всепоглощающим и испепеляющим, на пределе физических возможностей, на грани полного истощения. Кстати, эти слова – всепоглощающий и испепеляющий – применительно к сексу я долгие годы использовал, когда хотел сказать, как мне с ней хорошо. Наши ноги подкашивались от физической слабости, и сил не было даже выйти на улицу, чтобы подышать свежим воздухом.

Это был постельный режим с интенсивной физиотерапией почти в бессознательном состоянии. От добрачного либидо нам досталась прекрасная привычка нежности и ласк, что трансформировалось в удовольствие длительных прелюдий до секса и медленный выход из состояния возбуждения после физической близости. Она оказалась очень чувственной и сексуальной. Долгое время в таком интенсивном состоянии мы, конечно, продержаться не могли.

Закончилось лето, надо было продолжать учебу, работать и мы перешли к более размеренному и не столь истощающему ритму жизни в постели. А всплески эмоций стали эпизодическими и являлись в основном вследствие появившихся у моей любимой супруги приступов абсолютно немотивированной ревности.