Ива Максимова: Совы и Демоны

– Твой?

– Ну, им правила не позволяют самим животных провозить, а я пассажирка, мне можно, да и не через границу едем. Оформили на меня, а я его даже не погладила. Он маленький, его из бутылочки кормят. Сама слышала, правда, из туалета. Она такая говорит: да-а-а-а-авай, моя лапочка, ку-у-у-ушай, вот так, молодец.

– А, – только и ответил Рома.

– Что ты, часто драконов, что ль, видишь? – обиженно спросила девушка.

– Этого дракона я уже видел.

Глаза его чуть сузились и снова распахнулись. Девушка потупилась, как бы призывая Рому сделать то же самое, и вновь украдкой подняла глаза. Он всё так же смотрел на неё, подавшись вперёд, губы его чуть приоткрылись. Они были очень яркими.

Она машинально прикусила нижнюю губу и, заметив это, тут же неловко улыбнулась, пряча глаза.

– А сам-то ты откуда?

– Из Новосиба. Ну, родился там. Правда, уже тринадцать лет там не был.

– Занесло же твоего отца. Чего ему в Накабе делать? То бишь, в Хара-Тусе.

– Он врач.

– Всё равно.

– Да не знаю я. Может, экология там лучше.

– Может. Ну, бывает. Я вот в Красе родилась. А мама у меня накабинская. А отец из Эландэ. Они теперь там и живут. А я москвичка типа.

Эти её слова Рома оставил без внимания.

– Мажор! Ну как ты ходишь, как ты ходишь, зачем козырного туза кладёшь?!

Рома развёл руками и снова уставился на девушку. Игра продолжилась.

– Значит, после того, как, ну… твои родители развелись… ты с мамой остался.

– Ага, с мамой и отчимом. Нас там много было. Как в семь лет из Новосиба уехал, так и жил с ними, с сестрёнками и братьями.

– Сколько у тебя сестёр?

– Так, ну две старшие, три младшие, это если…

– Ладно, проще скажи, сколько у твоей матери детей?

– От первого брака, с моим отцом – пятеро детей. От второго – ещё трое.

– Ого! Здорово! И она при этом ещё врач?

– Да.

Девушка замолкла на некоторое время.

– Твоя мама – шикарная женщина.

Затем она добавила:

– Хорошо в большой семье.

– Да-да, ещё как, – закивал Рома.

– Я вот всё время с сёстрами была. Не понимаю, когда ребёнок один в семье…

– Да-да, я тоже, – перебил её Рома и покраснел, – Вот мне хорошо, что я с сёстрами рос, они подсказывали… ну знаешь, насчёт девушек, той, мол, нравишься, к этой такой подход нужен. Благодаря этому у меня, ну, без учёта сексуальных отношений… – его рука приподнялась над столом и повертелась в сдержанном жесте, – … было в общей сложности тридцать пять девушек.

– Что-о-о-о-о? – воскликнула его собеседница, её глаза и рот округлились, – То есть я хотела сказать, а. Бывает. Ничего себе.

– А у тебя… – голос Ромы дрогнул, – сколько было?

– Девушек? – она изогнула бровь, – Да ладно, не смущайся, я поняла. Один. Вообще. Правда, мы встречались три года.

– Ты сейчас карты раздаёшь.

– Ты опять, что ли, выиграл?! Мажор, одно слово. В общем, мы встречались три года, и у нас до сих пор… странные отношения, – Анита перетасовала колоду и принялась раздавать карты, – Мы дружим. Ну то есть пытаемся. Он меня проводил на поезд и… поцеловал. Может быть, ты его видел, он высокий такой.

– Понятно.

– Слушай, а почему у тебя два перстня?

– Видишь, вот это тьма, – Рома протянул ей правую руку, чёрная полоска массивного перстня, окованная серебром, опоясывала безымянный палец.

– А это свет, – на левой руке перстень был полностью серебряный, – Две стороны моей души, инь и янь. Как-то так.

– Окей. Теперь ты раздаёшь.

– Молодец.

– Что?

– Молодец, говорю. Выиграла, поздравляю.

Солнце осветило его лицо полностью, вызолотило его короткие русые волосы.

Девушка коснулась пальцами своей щеки, изъеденной следами акне, и тут же убрала руку. Её серебристые волосы тоже заиграли искрами.

– Надо, наверно, уже собираться, – сказала она ровно, – Давай сюда карты.

– Давай ещё сыграем, – предложил Рома, пожирая её глазами.

Он уже раздал карты, ей шесть, себе шесть, некоторые люди вставали со своих мест, придерживая сумки и чемоданы, поезд давно замедлил ход, промежутки между стуками колёс становились длиннее. Она выбрала карту, положила её на стол, подтолкнув вперёд. Он легко парировал. Она выбрала ещё две карты и метнула их по очереди, они скользнули по столу прямиком к Роминой груди. Состав дёрнулся и замер.

Воздух сгустился. Пассажиры заговорили громче, колёса чемоданов зашуршали по линолеуму, подпрыгивая на металлических швах.

– Пойдём уже? – спросила девушка.

– Да-да, – рассеянно ответил Рома.

– Не поможешь?.. – она указала на чемодан, разместившийся на верхней полке.