Георгий Запалов: Метис. Ангел-хранитель. Эта история не только о необыкновенной собаке. Эта история о любви и преданности. Эта история о нас с вами

Старый егерь Михалыч, как с любовью называли его и вышестоящее начальство, и охотники, и даже браконьеры, которых Михалыч ловил день и ночь, был живой легендой и местной достопримечательностью в одном лице.

День и ночь колесил Михалыч по своему егерскому хозяйству на стареньком уазике, самоотверженно и дотошно выполнял свою работу. Всю свою одинокую жизнь посвятил он служению природе и защите ее от самого главного ее врага – человека.

Местным жителям порой казалось, что даже лесные звери, все без исключения, знали и уважали старого и честного егеря.

Теплом и добротой веяло от этого угрюмого и не разговорчивого человека, и Метис едва появившись на свет, ощутил это на себе в полной мере.

Чихая и кашляя, как старая бабушка после простуды, влетел уазик в город и, выпуская черные клубы дыма из выхлопной трубы, направился в сторону Блошиного рынка.

Выглядывая из-за пазухи Михалыча, Метис с удивлением разглядывал, как проносились мимо дома и светофоры, как ходили люди по тротуарам, а мимо пролетали автомобили. Жизнь в городе кипела, и маленькому Метису все это было очень интересно. При всём при этом, он чувствовал себя в абсолютной безопасности, ведь с ним был Михалыч, которому Метис интуитивно доверял.

Припарковав уазик в одном из прилегающих к Блошиному рынку дворов, Михалыч прижимая Метиса к своей груди, протиснулся между бабушек торгующих всякой всячиной и оказался в самом Центре Блошиного рынка.

Поискав глазами свободное место среди торговцев кошками, собаками, попугаями, рыбками и другой живностью, Михалыч скромно присел на ступеньку ближайшей торговой лавки. Он опустил глаза от смущения и положил Метиса на колени.

Торговый день был в самом разгаре. Народ суетился. Тут и там мелькали родители с детьми. Кто-то тащил клетку с канарейкой, кто-то уносил лукошко с пушистым персидским котенком, а кто-то просто бродил между рядов и щелкал семечки от безделья.

Михалыч сидел тихонько на ступеньках и озирался по сторонам в надежде, что кто-нибудь проявит заинтересованность в этом сером комочке, мирно посапывающем у него на коленях.

– Какая порода? – вдруг услышал Михалыч звучный, как труба голос и резко поднял голову. Большой дядька в дорогом пальто и каракулевой шапке стоял перед ним с авоськами в обеих руках, набитыми всевозможной едой. За спиной дядьки стояла миниатюрная женщина, очевидно жена, которая молча, и безучастно смотрела по сторонам.

– Овчарка это, – не моргнув глазом, сказал Михалыч, – месяца ему еще нет, малой совсем, наполовину немецкая овчарка наполовину волк.

Миниатюрная женщина вздрогнула и нервно принялась дергать дядьку за рукав, призывая поскорее уйти.

– Большой вырастет? – одергивая рукав, спросил Михалыча дядька, и поставил авоськи на землю. – Дачу охранять сможет?

Михалыч от радости, что хоть кто-то заинтересовался щенком, залепетал:

– Большой вырастет! Отец у него размером с молодого телёнка был, – и Михалыч показал рукой, явно преувеличивая размеры, – а насчет дачи, йок-макарек, вообще не переживайте, порода у отца его такая, что охраняй и охраняй.

– Сколько хочешь за него? – спросил дядька и полез за кошельком. Михалыч облегченно вздохнул и с радостью выпалил, потирая ладони от волнения:

– Так отдаю, даром, жалко мальца, маленький совсем.

Тут вмешалась миниатюрная женщина. По её манере разговаривать, было видно, что настроена она негативно:

– Саша, нам на даче еще волков не хватало, весь лес туда потащится, как узнают его сородичи, что такое неведомое чудо нашу дачу охраняет. Что будем тогда делать?

Она с усилием начала оттаскивать большого дядьку от Михалыча, в сторону выхода.

– Погоди, отец, – сказал дядька, – сейчас с женщиной улажу и заберу твоего красавца, сам понимаешь, баба есть баба. Ты подержи его, я вернусь через пару минут.

С этими словами странная парочка отошла в сторону и принялась что-то бурно обсуждать. Они оживленно размахивали руками и изредка поглядывали в сторону Михалыча и его щенка. Старый егерь понимая, что теперь судьба собаки зависит только от миниатюрной женщины, глубоко вздохнул и снова сел на ступеньку.

Чтобы скрыть волнение Михалыч начал неумело делать вид, что ему совершенно не интересно, чем закончится словесная баталия ячейки общества и принялся разглядывать прохожих с деловым видом. Ситуация накалилась до предела.

– А можно мне? – услышал Михалыч за спиной голос и от удивления даже потер глаза.