Михаил Мещеряков: Русский агент-инопланетянин

– А куда они подевались? У вас был мор? И Хранители умерли вместе с носителями?

– У нас мор невозможен. Мы вообще-то раса небедная. Тем более при Хранителях. Всё гораздо проще и печальней вышло. Мы выросли, и Хранители расстались с нами. Детство всегда проходит. Уходит и мама. Однажды Хранители сказали своим детям: Вы уже взрослые, и мы вам больше не нужны. Если мы останемся, получатся «маменькины детки». Вы должны идти своим путем. И развиваться без наших подсказок. На следующий день все Хранители погасли.

– А что они не улетели обратно на свою бродячую планету?

– Наверно не захотели, поняли, что будут скучать по своим… не знаю, как и сказать. По нам короче.

– А может всё-таки они там?

– Вряд ли. Хранители совершенно не могут врать. А уж притворяться тем более.

– А что дальше было?

– Ничего. Жили, как раньше. Только НИ ОДИН из тех, у кого на руке был погасший Хранитель, браслета не снял. До самой смерти. Ни на секундочку. Не из-за того, что надеялись на лечение или помощь, просто хранили верность мертвому другу. Но, ни к кому из них, никакая хворь до конца жизни не привязывалась. Все умерли от старости. Это был последний привет Помощников Бога.

– Как грустно…

– Лет через триста сделали этот прибор, что у тебя. В принципе он не только лечит и совершенствует организм, это ещё и мощнейший компьютер. Самообучающийся. Что бы ты ни делал, где бы ни был, он постоянно собирает и впитывает в себя информацию. Неустанно усваивает самые разнообразные знания. Любые. А вдруг хозяину пригодится? Вот только другом он быть не может.

У нас они не прижились. Слишком свежа память. Может ещё лет через триста…

– Слушай, ты прости ради Бога, – мне было стыдно и неловко. – Для вас, наверно, это будет выглядеть, как святотатство… Но, кажется, да нет, точно! – я похожую историю уже где-то читал.

– Значит, у кого-то на Земле есть Хранитель, – пожал плечами пришелец. – И тоже наверняка робот. У писателя, какого-нибудь. Не выдержал, расхвастался. Теплая вода в попе не держится! Есть и молчи! А то тому, кто ему этот подгон сделал, такая нахлобучка светит… – мама не горюй. Тебя, кстати, это тоже касается! А то сломается! Понял, да?

– Понял, понял… – согласился я, думая о только что услышанном.

В это время, на далёкой Планете, о которой мне рассказывал один из нежданных гостей, была ночь. Даже не была, – царила. Как всегда. Вечная, космическая ночь. Последние 500 лет они плыли в сильно разреженном пылевом облаке. Их занесло далеко от сколько-то ярких звёзд, поэтому дня не было совсем.

Немногих обитателей замерзшей планеты это совершенно не тревожило. За те миллионы лет своего бесконечного путешествия никуда, они наблюдали и не такое.

Видели взрывы Сверхновых, когда окрестные звезды испарялись быстрее, чем иней на стекле под напором напалма. Проходили в нескольких парсеках от Чёрных дыр, в липких объятиях чьего тяготения умирал сам Свет. Их не тревожило ни то, и ни другое. Это было продумано ещё до начала их вечного пути. Тогда казалось, что вечного.

В то время их ещё было много, и суммарная энергетическая мощность всех обитателей Планеты во много раз превышала энергию какой-нибудь паршивой Сверхновой. Поэтому они даже не стали телепортировать свой Дом куда-нибудь в сторонку, в другую галактику, а просто надели на него невидимую защитную рубашку. Использовав для этого энергию самой виновницы катаклизма и её погибающих соседок. Их просто отшвырнуло в сторону, не затронув ни старые, безжизненные камни Планеты, ни тёплые кристаллы её обитателей.

Проплывали они и мимо загадочных Чёрных дыр, которые воочию не видел никто. В тот момент Планета была необычайно легка, в миллиарды раз легче без массовой частицы нейтрино. Такая лёгкая, что чудовищное тяготение даже не заметило её.

Тут у меня в башке что-то беззвучно лопнуло, и вместо лицезрения грандиозного взрыва сверхновой, и полного офигения от их звёздных проблем, я обнаружил себя снова дома. В кабинете, в окружении честного, домашнего кота Маси и четырех виверровых шарлатанов. На лицах, точнее мордах, космических гостей был обозначен вполне убедительный ужас.

– Что это с ним? – с придыханием спросил мой любимый космонавт. Тот самый, который догадался объяснять мне наш тупиковый путь развития при помощи баксов. – Что это он тут делает?

В комнате, по мановению его лапы, возникло наяву только что представленное мною видение.

– Как обычно, – вяло махнул лапой Дэв. – Домысливает, фантазирует – мыслитель…