Ольга Роговая: Солнце в созвездии Льва

– Да и тебе, не помешало бы ходить на курсы каратэ, – продолжала говорить Аня, не отрываясь от зеркала.

– У меня не получится, – запротестовала Василиса.

– Еще как получится. А свое тело надо знать и уметь им управлять, особенно тебе.

– Почему это мне особенно?

Аня рассмеялась:

– Таким красивым девушкам, как мы, надо себя беречь, легче будет выжить в критической ситуации. Я поговорю с тренером, он с тобой позанимается. Больших результатов не обещаю, но несколько полезных приемов самообороны выучишь.

Василиса сделала так же, как Аня: надела платье поверх одежды. Коса у Василисы растрепалась, она расплела ее, расчесала волосы и задумалась, оставить так, или опять заплести в косу. Вообще-то носить косу была идея Ани. Василиса давно хотела обрезать волосы, так ей надоели вечные хвосты, но Аня уговорила оставить. Она отвела ее к своему стилисту, волосы подровняли, «придали форму», как сказала Аня, выкрасили на тон светлее и они стали блестящими, даже искристыми, как в роликах, где рекламируют шампуни. Теперь Василиса ходила или с распущенными волосами, или заплетенными в косу, с красивой заколкой, подаренной Аней. К тому же Аня уговорила ее поменять очки на линзы.

Высокая, худенькая, со светло-русыми волосами, большими темно синими глазами, тонкими чертами лица, ухоженными изящными руками, Василиса выглядела естественно и очень элегантно.

– Оставь распущенными, – сказала Аня, окинув ее с головы до ног критическим взглядом. – Этот наряд тебе идет. Настоящая царица, – похвалила она. – Сумку и сотовый телефон с собой не бери. – И, видя Василисин вопросительный взгляд, пояснила. – Там маскарад, хозяин хочет, что бы все было натурально. Надо надеть маски.

И она подала ей плащ и маску.

Они вышли из комнаты, пересекли холл, безупречно обставленный мебелью обитой светлым шелком на гнутых ножках с шарами в когтях.

Барокко, с одного взгляда определила Василиса, и реставрация хорошая. Она на мгновение задержалась у старинного зеркала в раме из мореного дуба, и не узнала себя. Маска из черного шелка, с узкими прорезями для глаз, бахромой внизу, и плащ, делали ее неузнаваемой.

В холле царил полумрак, подсвечивались только картины в золоченых рамах, которым позавидовали бы многие краеведческие музеи областных городов. Айвазовский, Шишкин, Левитан… У небольшой работы Саврасова Василиса даже замедлила шаг. Неужели подлинник?

– Осторожно, ступенька, – предупредила Аня.

Девушки прошли коридор и остановились перед высокой дверью из красного дерева. Аня потянула за ручку, и сразу две створки дверь стали медленно раскрываться, выпуская из зала одновременно со звуками нежной музыки, людскими голосами, перезвоном посуды, облако восточных благовоний, смешанное с запахом дорогих духов, старого вина, вкусной еды. Василиса еще никого и ничего не видели, но сразу возникло трепетное ощущение, которое возникало у нее в детстве в преддверии праздников.

Когда створки двери полностью распахнулись, и они перешагнули порог, Василиса не поверила своим глазам, настолько великолепный предстал перед ними зал, отделанный золотом, мрамором, дорогой облицовкой. В огромном камине из белого мрамора горел огонь. Его отсветы отражались на покрытой сусальным золотом лепнине потолка и стен, витражах на окнах, в хрустале не зажженной люстры, свисавшей с высокого потолка, бокалах, дорогих бутылках, белых скатертях, перламутровых ромбах, которыми был вымощен весь пол. Все мерцало и переливалось в свете множества свечей, и маленьких светильников, расставленных по всему залу.

Столы ломились от изобилия еды и напитков. На рифленых керамических тарелках лежала дичь, ракушки, морские деликатесы, рыбы, приготовленные целиком и кусочками, но больше всего было мяса. Каких только мясных блюд здесь не было: и жареные целиком поросята, и куры, с золотистой корочкой; куски вареной говядины, залитой соусом с трюфелями; запеченные окорока; жаркое из куропаток и еще множество, множество различных блюд. Возле низких столов на диванах сидели и полулежали гости, им прислуживали девушки в нарядах восточных красавиц.

На этом празднике все: и гости, и прислуга были в карнавальных костюмах. Смешение времен и народов, подумала Василиса. Изящно драпированные тоги римлян, соседствовали с пестрым одеянием жителей востока, хитонами греков, белой одеждой арабов, меховыми накидками жителей севера, на одном парне была шляпа с перьями.

В центре зала три девушки танцевали какой-то экзотический танец, аккомпанируя сами себе на флейтах и лютне. Они извивались, гнулись, покачивали бедрами. Солировала девушка, в прозрачной голубой кофточке, завязанной под грудью, и синих шароварах. Черные распущенные волосы, с вплетенными в них нитями жемчуга, искрились и переливались. На груди сверкало множество украшений из бус и камней.