Юрий Курик - Убить грешника. Остросюжетная ироническая история

Тимофей икнул.

– Сорри! Избавь меня от кошмарных подробностей. Про тюрьму, надеюсь, пошутил?

– Нет, Тимофей Алексеевич.

– Ну, знаешь! В моём положении прятаться по тюрьмам… Как там у них говорится: «Западло».

– Зря вы так. В наших тюрьмах сидят очень даже приличные люди. Не все, конечно, но попадаются и частенько. Уважаемые, авторитетные и с большими капиталами.

– Про капиталы ты мне сказки не сказывай! Они в России у всех ворованные. Значит, хочешь меня к жуликам затолкать?

– Ни как нет! Ни каких общих камер. Вас поселят в одиночку-люкс.

– Зотыч, у меня гастрит! Тюремная баланда меня убьёт раньше киллера.

– Питание диетическое ресторанной готовки, ежедневный фитнес, бассейн, интернет, массаж классический, тайский…

– Вино, девочки… – прервал Зотыча Тимофей. – Ты случаем в тюрьме рекламным агентом не подрабатываешь?

– Я пытаюсь объяснить, что и в тюрьме для ВИП-клиентов созданы нормальные условия. Вино будет. Девочек можно, но не советую. Бабские языки длиннее метлы, а нам режим секретности блюсти надобно.

– Зотыч! Других вариантов нет? Тюрьма, как-то слишком неожиданно, а вдруг не выпустят?

– Без следствия и суда? Шутить изволите? А вот по поводу неожиданности – угадали. Никому в голову не придёт искать вас в тюрьме. На фактор неожиданности я очень рассчитываю. Нам нужно выиграть время. Принимайте решение. Если согласны, то через двести метров будет кафе «Медвежья Падь». Делаем вынужденную остановку по малой нужде. Я вызываю спецмашину и через тридцать минут нас подберёт тюремный «Воронок» на соседней улице. Охрану и Кузьмича я отпущу по сотику. Ну, решайтесь!

*******

Одиночная камера на пять звёзд не тянула. Укомплектована холодильником «Бош», микроволновкой «Самсунг», электрочайником и кофеваркой «Скарлетт», соковыжималкой «Филипс», метровой плазмой, ноутбуком, деревянной кроватью полуторкой, душевой кабиной и чистым туалетом. Одна стена оклеена фотообоями: влажный тропический лес с тропой, теряющейся вдали, в зарослях подлеска. Они зрительно расширяли камеру и создавали атмосферу простора, вольного лесного воздуха, свободы.

Минибар оставил приятное впечатление все напитки из ассортимента любимых. Видеотека удивила набором арт-новинок.

«Похоже, что экспромт с тюрягой Зотыч готовил до покушения». – подумал Тимофей. – «Надо, при случае, подробнее поспрашивать этого хитрована о причине странной эвакуации хозяина. Расклад с покушением, точно не его партия. Тогда, что заставило Зотыча заранее готовить для меня путь отхода через тюрягу?»

Размышления Тимофея прервал лёгкий, едва слышный скрип двери. С самого дна души взметнулась волна ужаса и затопила олигарха от макушки до пят. Дверь в тюрьме должна, по определению, быть надёжно заперта, но она медленно на глазах открывалась…

В воспалённом мозгу Тимофея билась единственная мысль: «Одно из двух: или Зотыч убийцу за лоха держал, либо киллер он сам!»

Не прошло и часа с момента заселения Антонова в тюремную люкс-одиночку, и его убийца уже готов зайти в камеру со смертельным визитом вежливости. Тяжёлая металлическая дверь тихо, плавно, медленно приоткрылась ещё на пару сантиметров. Тяжёлая вязкая тишина повисла в камере. Тимофею захотелось заорать во всю глотку и спрятаться куда-нибудь: в холодильник, под кровать. Но ужас перед лицом смерти сковал все его члены и лишил воли.

«Сейчас», – мелькнула мысль у Тимофея. – «В щели возникнет чёрный, длинный глушитель, и тихо хлопнет выстрел.»

Время для олигарха не тянулось мучительно. Оно остановилось в ожидании смертельной развязки.

И, вдруг раздался резкий, короткий металлический звук. Тимофей принял его за выстрел и, не вынеся мучений, вопль издал такой, какого не слышал никто живой, и упал, словно сражённый пулей.

Дверь распахнулась и в камеру вкатился на инвалидной коляске благообразный сухонький бородач постпенсионного возраста…

Мозг Тимофея заледенел от ужаса. Извилины съёжились, покрылись сеткой трещин и инеем. Трещины множились, сливались и ширились. Отдельные куски мозга покрывались кровавым потом, и с визгом побитой собаки, отлетали прочь в космос и небытие. Тимофей понимал – нужно бежать и спрятаться от всепроникающего страха, но ноги исчезли вместе с туловищем. Желание избавиться от ужаса грядущей беды оказалось неисполнимым. Тело предательски бросило Тимофея на произвол судьбы. Мозг – последнее убежище его «Я» – взорвался, распадаясь в сотый раз на субатомные частицы. На месте распада мозга вылезло обнажённое «Я» и принялось знакомо дрожать и корчиться в пароксизмах ужаса.