Филимон Грач - Агент «Чёрно-Белый»

Итак, этому дню прочили стать обычным круизным днём, и лайнер, белым облаком скользя по прохладным зелёным волнам, мирно переносил на своём борту фрагмент планетарного сознания… Не удивительно, что к этому времени многие в душе уже были готовы наплевать на потерянные деньги, но то, что случилось утром восьмого февраля, заставило пессисмистов в корне пересмотреть своё отношение к отдыху. Клещ с Гарантом так же ни о чём не подозревали и привычно бездельничали. В частности, Клещ, следуя обещанию, данному им намедни своему напарнику, уже с ранней рани приводил себя в идеальное «огуречное состояние», то есть, стоя за стойкой американского бара, потягивал отвратительный во всех смыслах эклектичный джин-тоник. Но джин-тоник не водка – много не выпьешь! И вот, благодаря искусству судовых звукооператоров, звуки музык, принадлежавшие разным музыкальным стилям, причудливо накладываясь друг на друга, вдруг полились наружу, рождая на свет единую полифоничную мелодию. Представьте себе десять песен, звучавших на разных языках, и включенных одновременно! Но и это ещё не всё, у этого произведения была очень странная подкладка, заставлявшая слух чутко подстраиваться под его звучание! Не будучи пьяным в хлам, то бишь, пребывая почти в идеальном физическом состоянии, сегодня Клещ был цепок, как никогда, и потому ни одна деталь не могла ускользнуть от его чуткого профессионального взгляда. Между прочим, всегда, когда мало пил, Клещ успевал создать такой позитивный задел, что этого потом с лихвой хватало на несколько недель вперёд. Их Хозяин был очень тонким организатором, требуя от своих подчинённых по полной, он прозорливо верно оставлял за ними право грешить их старыми грешками, так ему удавалось избежать собственных перекосов в руководстве. Правильно! Оставь за человеком право выбирать, и со временем он станет само совершенство! Словом, день был как день – приятная музыка, лёгкий звон столовых приборов, и вдруг всё смешалось, децибеллы возросли многократно, и – эта пауза! Через время, ставшее дырой, проникли эти звуки, причём, были они далеко не песенными… Публика, заполнившая с утра американское кафе «Wild West», была ещё достаточно сонная (многие пользовались снотворным), поэтому пассажиры не сразу отреагировали ни сие пиратское включение, но уже через минуту подавляющее число иностранцев с недоумением уставились на огромный экран монитора, закреплённого над барной стойкой. Звуки, прорывавшиеся сквозь общую какафонию, были очень знакомыми, особенно для той части человечества, которая успела достигнуть своей половозрелости, и это ни с какой Баркаролой спутать было нельзя. Недвусмысленные стоны и упоенное сопение десятков совокупляющихся пар, сопровождавшееся каким-то невероятным животным подвыванием, всё это было более чем узнаваемым! Но и это были ещё цветочки, поскольку анонимным массовикам затейникам этого показалось явно недостаточно и они ещё «для кучи» решили закрутить массовую порнуху! Это был святой Интернационал! Это был привет из скандально известных Содома и Гоморры! Было слышно в стерильной тишине, как падают из рук едоков их ножи и вилки, как опрокидываются стаканы, как кто-то закашливается, подавившись, как, скрипнув где-то на подвернувшихся ножках, охнув по-человечьи, стул вместе со своим седоком загремел под стол… На несколько минут, может быть кому-то показавшихся вечностью, на экранах бесчисленных мониторов по всему кораблю воцарился Его Величество Коитус! Клещ сначала глазам своим не поверил, но когда среди гробовой тишины победно прозвучал торжественный аккорд первого оргазма, когда казалось, что всеобщий стыд арктическими объятиями сковал всех присутствующих, вот тут-то он не выдержал и заржал, как конь в чистом поле. Провоцируя людей на столь необычный конфликт, кто-то довольно безошибочно определил для себя их наиболее уязвимые места, и стали ими не греко- ахиллесовые пятки, а такие легко ранимые англо-франко-бенилюксовые души. Столько десятилетий корпевшие над нивелировкой своих демократических законов, за один заход бедные европейцы лишились юридического целомудрия. И, хотя, показ этого мега-порно фильма происходил в жёстком формате реального времени, смонтирован он был, безусловно, рукою самого дьявола. Судя по реакции европейцев, многим из них довелось узнать себя в кадре, в буквальном смысле дорогих и любимых! Ведь, чего греха таить, несколько раз в пику «натуралам» на экране мелькнули сценки, откровенно демонстрирующие однополую любовь. Примите наши соболезнования! Гарантовичу повезло в большей степени, он в это время как раз прогуливался со своей новой знакомой по резиновой дорожке вдоль открытого бассейна с забортной водой. Гарант по-своему расценил согласие узкоглазого персика не мешать его ухаживаниям, и потому изо всех сил старался помочь заморской барышне добыть её вожделенные бонусы. Прогуливаясь налегке, они вели неспешную беседу на английском, причём, она прикидывалась жертвой, а он пытался внушить ей мысль о том, что мужчины любят женщин исключительно платонически. И вот, когда сети были расставлены, а колибри сделала вид что попалась, на огромном жидкокристаллическом экране, обычно используемом публикой для распевок в караоке, в быстро сменяющих друг друга кадрах, словно галечный пляж, тут и там стали мелькать мужские и женские ягодицы. Но, видно, нервное напряжение на корабле к концу первой недели было слишком велико, потому что цепная реакция смеха буквально смела этот шаткий паритет, где архаичная мораль кое-как уживалась ещё со здоровым чувством юмора, и это было спасительным знамением, безусловно. Спустя минуту, корабль гоготал сотнями развёрстых глоток, народ вскакивал из-за столов, роняя стулья, опрокидывал шезлонги и ломился к выходу, попахивало паникой. Словом, Гарант хотел завернуть, но заворачивать было некуда, и тогда, внаглую подхватив свою подружку за талию, без объяснения причин он вместе с ней рухнул в переполненный людьми бассейн. Было ли это простым совпадением, или и впрямь таким образом их собственный контракт начал работать? «Долгожданный скандал встал в позу бешеного огурца? Что ж! – подумал Гарант, весело барахтаясь в воде, – тогда пора сматывать удочки!»