Мария Пресняк - Законы Красного моря

Ложась спать, я поймала себя на мысли, что мое настроение заметно улучшилось. Египтянин… это интересно. Наверное, впереди очередной облом. А вдруг нет? Я пыталась вспомнить все, что знаю про Египет. Оказалось, что совсем немного. Фараоны, пирамиды, Ислам. Надо завтра поискать информацию о стране, чтобы было о чем поговорить. Вообще-то я почти никогда не общалась с арабами, предпочитая американцев и европейцев. Может, зря… кто знает?

Утром следующего дня я стояла у огромного, во всю стену, окна нашего офиса, и прихлебывала кофе. Мне нравилось смотреть на Москву сквозь такие стекла – это создавало иллюзию, что город лежит у моих ног. Напротив располагался лесной массив, за которым виднелись новостройки района Строгино – там я снимала квартиру. Город постепенно просыпался. Скоро на дорогах появятся многочасовые пробки, а сотрудники нашего бизнес-парка будут долго наматывать круги вокруг территории, пытаясь припарковать машину. Разумеется, кроме топ-менеджеров, имеющих парковочное место внутри, и страдальцев, вынужденных пользоваться общественным транспортом.

Я прожила в Москве почти полтора года, но ежедневная необходимость заходить в подземку до сих пор вызывает у меня оторопь. Есть вещи, которые гарантированно испортят настроение любому, причем уже с утра – это метро, особенно в час пик, и гадкий офисный кофе. И почему бесплатный кофе всегда такой невкусный? Ходили слухи, что в соседнем здании, в офисе Microsoft, сотрудники пьют невероятно вкусную арабику из каких-то фантастических кофемашин, которыми заправляют специально нанятые кофе-леди. Не знаю, правда или нет – я никогда не бывала у них в офисе. Но в ГКТ кофе точно был «не айс».

Да бог с ним, с кофе. Мне нравилась наша компания с неизменно дружелюбной атмосферой, и большинство сотрудников казались вполне приятными людьми. Но в последнее время я чувствовала усталость от долгой работы на телефоне и вечной суеты. Мысль о том, что моя должность – самая незначительная, тоже не добавляла оптимизма. Юля постоянно твердила, что ресепшен – лицо компании, но я чувствовала свою никчемность, понимала, что способна на большее, и страдала от этого. А отработав первый год, и вовсе стала ощущать себя переростком. Начальница уже несколько месяцев намекала мне на возможное повышение, но ничего конкретного я пока так и не услышала.

Голова у меня слегка побаливала от недосыпа, но в целом это было уже привычное ощущение. Я думала о вчерашнем интернет-знакомом из Египта, знатоке русского языка по имени Саид. Судя по фотографии, он вполне симпатичный, хотя кто же верит фотографиям в интернете? Пару раз я уже обжигалась и на этом. И почему я никогда не бывала в Египте, хотя туда можно слетать буквально за копейки? Впрочем, не стоит на нем зацикливаться – мы едва обменялись несколькими фразами.

Мои раздумья прервала резкая трель – зазвонил телефон. Я в последний раз отхлебнула кофе, поморщилась и поплелась на рабочее место. Пора вспомнить о своих прямых обязанностях.

– Компания ГКТ, Анна, слушаю вас, – заученно произнесла я, подняв трубку.

Через час жизнь в офисе закипела. Прибывали сотрудники, сновали курьеры, разрывались телефоны. В десять пришла моя напарница Лариса.

– Привет, как дела? – она небрежно бросила сумку под стол.

– Привет. Да как обычно. Бульдог звонил – сказала я, понизив голос.

– Да ну? Ты была на месте?

– Да, все в порядке. – Мы понимающе улыбнулись друг другу. Бульдогом звали нашего коммерческого директора – уж не знаю, откуда к нему прицепилось это прозвище. Он имел привычку звонить кому-то из руководства рано утром через ресепшен, хотя наверняка знал и добавочные, и сотовые номера. Попутно Бульдог оценивал нашу боевую готовность и каждый раз, когда мы не поднимали трубку или же отвечали не надлежащим образом, устраивал выволочку нашей шефине. Юля к этому уже привыкла – она принимала удар на себя, как могла, успокаивала Бульдога, и обещала провести с нами воспитательную работу. Обычно все ограничивалось тем, что начальница усталым голосом доносила до нашего сведения: большой босс недоволен.

На работе у нас с Ларисой почти не оставалось свободного времени, разве что изредка удавалось перекинуться парой слов. Иногда она шепотом и под большим секретом сообщала какую-нибудь офисную сплетню – у Ларисы был талант знать все и обо всех. В глубине души я чувствовала, что она мне симпатизирует. Лариса приехала из еще большей глуши, чем я, начинала карьеру то ли с уборщицы, то ли с продавца в Макдоналдз, и всерьез собиралась зацепиться в Москве. У нее даже хватало энтузиазма бегать вечерами на какие-то курсы. Она обладала довольно посредственной внешностью и, по-моему, не верила в удачное замужество, скорее делала ставку на карьеру.