Эдуард Мустафин - Записки поюзанного врача

***

Если что – то все события выдуманы и все совпадения случайны…

Неделя насытила живительными впечатлениями. Но все хорошее проходит, прошла и она. Я не расстраиваюсь, ибо новая начнется.

А серый волк зажат в кольце собак,

Он рвется, клочья шкуры, оставляя на снегу,

Кричит: «Держись, царевич, им меня не взять,

Держись, Ванек! Я отобьюсь и прибегу.

Нас будет ждать драккар на рейде и

Янтарный пирс Валгаллы, светел и неколебим, —

Но только через танец на снегу,

Багровый Вальс Гемоглобин…

Среда была как среда. Обычный рабочий день, обещавший нормальную рутину (очень в англоязычной профессиональной литературе, исходящей именно с острова, любят слово routine). Опять один на хирургию и гинекологию. Ну, если в хирургии все привычно и отлажено: три грыжи и лапароскопический холецистит с нормальной оперативной техникой, быстрой сменой пациентов и отсутствием ауры из хаоса, то в гинекологии все тоже routine или выражаясь нормальным человеческим языком – бардак, бля. Иногда закрадывается мысль, что делать все через жопу им привычнее, потому как жопа – она совсем рядом с местом, где они профессионально реализуются. Сначала плановая лапароскопия в связи с бесплодием, затянувшаяся на непривычные два часа. Затем гистероскопия. И только затем тетенька преклонных лет (лет на пять старше меня, но я-то свои тринадцать общевойсковых раз на турнике еще подтянусь, хоть, возможно, и извиваясь, но все равно с оценкой «хорошо») с ожирением, узлами в матке и обширными шелушащимися высыпаниями на коже (какая-то дерматологическая псориазоподобная хрень, на течение наркоза никак не влияющая; ну а эстетические чувства у меня давно уже умерли насильственной смертью). Поскольку уйти хотелось сильно и вовремя, а операция в гипогастрии, т.е. в самом нижнем этаже брюшной полости, заморачиваться я особо и не стал, получил согласие на укол в спину, слегка поманипулировав сознанием пациентки вопросами безопасности подобной анестезии по сравнению с общим наркозом (даже формулировку новую сочинил «между вашим комфортом и безопасностью я выбираю безопасность», надо будет ее пошире использовать), прежде всего, чтобы о пробуждении не беспокоиться вообще. Больная в сознании, у нее ничего не болит, укантовал на послеоперационное место этот центнер килограммов после операции и все. К концу рабочего дня операция, наконец, завершилась. Очередной день ожидания осени подходил к концу, свой десяток наркозов был проведен и даже поход домой опосредованно, через одну из подработок не расстраивал. Мобилка зазвонила уже после выхода из экзитория. Звонила дежурная гинеколог Гульчатай: «А вы далеко?». Я молча пошел обратно, предупредив подработку, чтобы не ждали, ибо напрасно. Ну чего, пока обезболил извлечение мертвого плода шестнадцати недель от роду и дождик кончился. Да и домой теперь можно было ехать уже сразу. Где я и оказался в 19.10. Если ехать с подработки, то также бы приехал. Звонок, судя по мелодии («Kaarina» не так раздражает окружающих, как «Erica», но цинизма столько же, если не больше) был опять от группы «экзиторий». Гульчатай небось, подумалось мне. Хрень какая-нибудь с тетенькой. Что-то в ней мне не нравилось, о чем я Гульчатай перед уходом и сказал. Я посмотрел на дисплей и понял, что тяжело быть умным. Срочно. На работу. Загреба-а-ли. Вызвать такси, предупредить жену, гостившую у молодого человека и вносившую свою посильную лепту в его воспитание. Одеться. Забыть на полке снятые часы, кстати, тоже швейцарские, тоже дорогие – аж под двести евро и тоже подарок (от жены и дочери), все как у патриарха. Вследствие чего, потом все события пришлось засекать по чужим часам, а я этого не люблю.

Все остальное можно было уточнять уже в таксомоторе. Раскатать операционную, убедиться, что операторы (Борисыч и заведующая Гайнуллина) ужо на месте и получить у ответственного дежурного хирурга наркотики. Во встречном бою побеждает тот, кто раньше развернется – эта фраза из боевого устава сухопутных войск плотно сидела в подсознании. Да, и кровь с плазмой заказать. Много. «Хорошо, что Гульчатай взяла на себя эти диспетчерские функции, у нее получится»: подумал я, и тут подтянулась еще одна ехидная мыслишка: «Ага, а случись чего – диспетчер в очереди на озвиздюливание далеко не первый…». Что поделать, тяжело быть умным. Наслушавшись этих разговоров по телефону, водитель смотрел на меня уважительно и даже ехать стал побыстрее.