Владимир Макарченко - Спасти, чтобы остаться. Детектив

Выдвинув наружу верхний ящик комода, Василий обнаружил письмо, сложенное треугольником, как складывались те, что отправлялись воинам на фронт. « Дорогому племяннику Васе» значилось на письме.

– Может быть, я лезу в чужую переписку? – Задал самому себе вопрос Василий. – Но, в то же время, коли я отправлен какой-то силой по этому адресу, письмо написано для меня. Читаю!

Он развернул письмо, которое представляло собой три исписанных мелким почерком тетрадных листа в линейку.

«Дорогой племяш! – Писалось ровным почерком забытой каллиграфии. – Уж, если ты читаешь это письмо, то я покинул этот мир и отправился на суд Божий за все грехи свои. Знай, что буду очень опечален в последние минуты жизни своей от того, что не смог прижать к сердцу своего героя племяша, о существовании которого узнал случайно, через военкомат, который сообщил мне, что жив ты и воюешь с бандами на Карпатах. Всегда считал, что сгинули вы все, когда банда атамана Шалого пожгла станицу. Не знаю, каким чудом ты остался жив. Видать была на то воля Господа нашего. Я рад тому, как все обернулось, и очень хотел с тобой повидаться. Теперь уж этому не бывать. Знай, что тебе совсем не надо краснеть за своего дядьку. Я честно отслужил в Гражданскую. За родителей твоих и братьев, сполна отомстил. Не один белый гад молил меня о пощаде, когда воздавалось ему за дела его сослуживцев. Потом получил ранение в ногу и был списан, под чистую, на гражданку. Тут нашел себе и супругу верную, с которой и прожил в добре и согласии много лет, пока не проводил ее в последнюю дорогу. Домик, в котором ты сейчас – ее приданое. От родителей в наследство остался. Владей теперь. Завещание на тебя писано. Отдал на сохранность в местком комбината. Там забери. Знал, что надеть тебе что-то из „гражданки“ понадобится, потому купил тебе всю одежду на свой рост. Одной мы крови. Потому не очень в размерах разниться можем меж собой. Ежели чего – подгонишь в мастерской. Все в шифоньере. И костюм, и рубашки с галстуками, и плащ, и пальто. Шляпу выбирал на свой вкус. Коли что не так, извини. В кармане пальто денег немного, что осталось у меня без надобности. И еще… Это – самое главное. В комоде, под последним ящиком лежит старая трость. Когда-то, когда ранен был в ногу, мои сослуживцы отобрали ее для меня у какого-то буржуя. С ней и проходил, пока совсем на ногу не стал. А потом бросил в угол в прихожей и забыл про нее. Совсем недавно под руку подвернулась. Стал ее из угла вытаскивать, а она возьми, да и разделись на две половинки. Пустотелой оказалась. А из пустоты ее на пол высыпались три десятка червонцев золотых и перстень с большим камнем. Что за камень, сам определишь. Ты теперь владелец и этих ценностей. Наследство это твое. Оказалось, что в ручке трости механизм был скрыт, как ее надвое разделить. Я все на место положил, запор защелкнул, и трость уложил под последний ящик комода, завернув в клеенку для сохранности. Там и найдешь. Вот и все. Жаль, что не довелось обнять тебя горячо. Бог тебе в помощь во всех делах твоих! Прости, ели ты партийный, а я тебя все к Боргу ворочу. Прощай теперь уж навсегда».

– Так что же со мной происходит? – Задал себе вопрос взволнованный происходящим Василий, укладываясь спать.

Утром обнаружилось, что вся заготовленная для него одежда словно был пошита по его меркам. Только он успел умыться и одеться, спрятав свою прежнюю одежду в шифоньер, как услышал стук в окно. За окном стоял Михаил и подавал ему сигналы, чтобы он вышел наружу.

– Выспался, сосед?! – Вместо приветствия поинтересовался Михаил.

– Вроде! – Ответил Василий.

– Я чего к тебе-то. Мы с женой на рынок собрались прикупить чего-то поутру. Может и тебе чего там надо?

– Пока не успел и сообразить. – Признался Василий. – Но с вами поеду. Там походу дела о чем-то и вспомню.

– Тогда пошли. Катерина уже свои авоськи собрала. Мотоцикл мигом заведу и поедем.

Когда прибыли на рынок, Катерина объяснила, зачем была нужна эта поездка Василию.

– Коль жить тут нацеливаешься, то должен думать, чем себя кормить станешь. Картошку, морковку, лук обязательно в доме иметь надо. Еще круп и вермишели в сельпо прикупи. Когда к этому еще и мяса из тушенки добавить, отменная еда получится. Я подскажу, как готовить. В столовку комбинатскую посторонних не пускают. А в закусочных и буфетах одна сухомятка. Да еще местные алкаши с зеленому змию пристрастят. Они это любят, чтобы потом на дармовщину за шиворот заливать. Потому дома готовить надо. Электроплитка и кастрюли со сковородками ведь имеются? Вот и наладишь свой общепит. – Наставляла Катерина, занимаясь между тем подборкой нужных ей продуктов и помогая сделать выбор Василию. – А вон там, в уголке, барахолка. Там можно хорошие вещи не задорого купить. Только внимательней быть надо. Тут местные урки промышляют. Могут и обчистить и дрянь какую вместо товара подсунуть. У милиции на них руки не доходят. Милиции-то той у нас с гулькин нос. Область у нас создали два месяца назад. А что толку? Откуда народу взяться? На стройки понавезли всяких вербованных. Там своих желающих на чужой счет поживиться уйма. Из кого милицию создавать?