Валентина Лызлова - Просто жить. Рассказы

– Волчина это, точно волчина! Давеча Авдотьиного щенка разодрал, а сегодня мою собаку уволок.

– Мужики, чё-ко надо делать. На роботу-те страшно будет ходить, – заявила телятница Марья.

Все стали бурно обсуждать возможные последствия и искать выход из создавшейся ситуации. Только Афанасий, несколько угрюмый мужик лет сорока пяти, мусоля в пальцах папиросу и изредка затягиваясь, молчал. Наконец, он отбросил окурок, старательно вмял его в снег носком сапога и решительно сказал:

– Всё, мужики, пора доставать капканы.

Афанасий славился тем, что изготавливал мощные, двухпружинные, «зубатые» капканы. Зверь, попавший в него, уже не мог освободиться, будь то матёрый волк, медведь или росомаха. Ближе к вечеру поставили две такие ловушки, одну недалеко от другой, в том месте, где волчья тропа подходила к санной дороге. Капканы слегка присыпали снегом. Война была объявлена. Оставалось только ждать.

Волчица тоже ждала ночи. Интуиция подсказывала ей, что в прошлый раз она выдала себя. Люди наверняка поджидают её. В сознании опять проявились красные флажки и уже не пропадали. Но сегодня даже они не могли остановить её.

* * * * *

Ожидания сельчан сбылись наполовину. Утром обнаружилось, что зверь попал в капкан, но ушёл вместе с ним. Значит, матёрый попался хищник. Судя по тому, какие пятна крови оставались на снегу, ранен он был крепко.

– Надо как-то обрешить эту ситуацию, – поглаживая окладистую бороду, сказал бригадир Николай.

– А чё тут решать, однако? – деловито спросил известный «волчатник» Ефим. – Догнать, прикончить – и все дела. Вишь, как кровит. Тяжёлый капкан в таком положении быстро не сможет волочить. Тут, недалече и возьмём зверину. Наш будет, куды денется!

– Да, оставлять точно нельзя, – поддержал его друг Павел, – отгрызёт лапу, чтобы от капкану—то ослободиться. Сколь таких случа’ев случалось! Останется с тремя лапами – ещё злее будет. Как бы беды-то не накликать, ёк-макарёк!

Отрядили в погоню троих: удачливого Ефима, Павла, которого уже разобрал азарт, да молодого парня Илью, не нюхавшего ещё «волчьего» пороху.

– Тебе, паря, полезно. Забреют-от на три года в армию-то, скучать будешь тожно по лесу, по охоте. А так будет, чё вспомнить, – сказал Николай, хлопнув будущего новобранца по плечу.

– А я и не против, – весело ответил Илья, – даже интересно.

Вскоре троица скрылась из виду. Обитые камусом лыжи катили легко. Настроение у Ильи было приподнятым. Отчего не прогуляться по лесу, поразмяться, подышать целительным таёжным воздухом! Прав Николай: три года без родной обстановки, без привычных занятий – это долго. А ну, как попадёшь на юга, в жару – то! Обычно северных новобранцев отправляли отдавать свой долг Родине почему-то в южные республики, а разнеженных теплом бедолаг – на Север, ровно в ссылку. И те, и другие мучились в непривычном для них климате. «Ну да, ладно! Три года – это не целая жизнь, – успокоил себя Илья, – да и Ксюха обещает верно ждать». При мысли о любимой девушке его лицо просияло улыбкой. Вечером – снова свидание. И, вообще, жизнь – такая хорошая штука!

Но в душе всё же поселилась лёгкая досада: добивать раненого, беспомощного зверя – не велик подвиг. Не настоящая это охота. Встретиться бы один на один с хищником – вот это дело! Илья не однажды слышал рассказы односельчан об охоте на волков, но сам в этом деле участия не принимал ни разу. Да ладно, какие там годы!

С этими мыслями парень не заметил, как оторвался от мужиков и оказался далеко впереди. Остановился тогда, когда увидел, что кровавые следы пересекаются с другими, которые вели в гору. Ага, зверь не пошёл к логову, а пополз вдоль увала, оставляя после себя широкую и глубокую борозду, краснеющую на белом снегу. Значит, силы его тают. Пожалуй, надо подождать мужиков. Пока и перекурить можно. Подошедшие Ефим с Павлом с ходу оценили ситуацию:

– В гору, однако, не пошёл, значится, сил маленько осталось.

– Точно. И пятна крови-то всё свеже’е. Догоним скоро, ёк-макарёк.

Почуяв погоню, зверь стал уходить махами. «Ну и ну! Силён, если на исходе сил на такое способен», – удивился Илья. Истратив последние силы на этот рывок, хищник уже не мог бежать по снежной целине. Он вышел на свои старые следы и стал кружить по ним.

– Всё, спёкся волчина. Недолго ему осталось бегать, – со знанием дела сказал Ефим. Решили, что он останется в засаде, а Павел с Ильёй погонят зверя на него. До развязки оставалось совсем немного.

* * * * *