Ирина Цветкова - Русские сестры

– Эка, брат, ты даёшь! Сам пришёл девку просить да ещё и изъян в ней искать собрался. Бери что есть, а будешь дефекты в моих людях выискивать, так и не дам вовсе.

– Ладно, ладно, – примирительно заговорил сосед. – Возьму её без просмотру.

– А что за девка-то?

– Да не знаю я. У него спросить надо.

– Позовите мне Стёпку, – обратился Липатов к камердинеру.

Вскоре в комнату несмело вошёл Степан. Он боялся, что баре откажут ему.

– Ну, сказывай, что у тебя за вопрос, – произнёс Василий Никанорович.

– Простите, барин, – мялся Степан, – я вот хотел бы… Глашка, невеста моя… Шибко люблю я её. Хотел бы её в жёны взять. Прошу вас, барин, не отказать. Прошу руки её у вас.

– А Глашка-то что? Согласна ли? Ну-ка, приведите её сюда.

Через некоторое время порог гостиной переступила Глаша. На щеках её был пунцовый румянец. Она боялась даже глаза поднять на мужчин.

– Что скажешь нам, девица? Знаешь ли ты этого человека?

Глаша, не поднимая глаз, кивала головой.

– Люб ли он тебе, красавица?

– Люб, люб! – с надеждой воскликнула Глаша.

– Согласна ли ты пойти за него?

Она обрадовано вскинула восхищённые глаза:

– Да! – и тут же вновь опустила глаза долу – не положено юной девице так открыто выражать свою радость насчёт замужества, скромнее надобно быть и выказывать печаль по поводу перехода в новое состояние.

– Изволь, продам я тебе девку, – согласился Липатов. – Раз такое дело – забирай. Свадьбу можно в ближайшую субботу справить. А выкуп за невесту кто платить будет? «Чёрную куну» кто заплатит? – он обратился к жениху: – Это твоя обязанность, твой долг. Выкуп заплатишь – отдам девку. Нет – останется у меня, пока ты не насобираешь на выкуп.

Стёпка, уже было обрадовавшийся быстрому разрешению дела, поменялся в лице. Не было у него за душой ни гроша. Недавно поменяв хозяина, он оставил всё здесь – всё имущество, что у него было, осталось его родне в избе у графа Липатова. А у Безуглова он ещё не разжился добром. Ничего у него не было.

Видя, что сделка под угрозой, Безуглов вмешался:

– Ладно, я выкуп заплачу. А ты останешься мне должен, – сказал он Стёпке.

Два барина ударили по рукам. Сделка была заключена.

Новость о замужестве Глаши быстро разошлась среди дворовых. Об этом говорили все: и сенные девушки, и казачки – мальчики-слуги в казачьих костюмчиках, и стремянные – слуги на конях, и форейторы – кучера-подростки, и камердинеры – комнатные слуги, и гайдуки – выездные лакеи на запятках кареты, и ливрейные лакеи – лакеи в ливреях, и поварихи, и даже дворецкий, которого иногда на французский манер называли мажордомом. Всем было интересно, как её будут отдавать чужому помещику и будет ли гульня для дворни. Людям хотелось праздника.

– Так и быть, отдадим Глашку и сделаем гулянье для всех, – сказал своим барин Василий Никанорович.

Подготовка к свадьбе шла полным ходом, шилось свадебное платье. Вокруг судачили о том, будет ли хорошо Глаше у нового хозяина. Все сходились на том, что главное – это то, что она всё-таки досталась Стёпке, с которым у них давно была любовь. Когда его продали, она все глаза выплакала о нём, не надеясь когда-нибудь увидеть его. А вот поди ж ты, кто б мог подумать, что судьба так обернётся? Они снова вместе. Глаша теперь уже не плакала, она, счастливая, порхала над землёй в ожидании долгожданного счастливого замужества.

Среди всеобщей праздничной суматохи, когда у всех было приподнятое настроение и все ждали свадебного торжества, вокруг Аннушки крутились ухажёры. То Кузьма, то Гаврила оказывали ей знаки внимания.

– Давай нашу свадьбу сыграем следующей, – предлагал ей Гаврила. Аннушка только смеялась в ответ. Вот уж кто-кто, а Гаврила никак не вписывался в её девичьи грёзы и планы на жизнь.

Кузьма пытался пособить ей в делах, помогал ей выполнять её обязанности. При этом он норовил невзначай коснуться её руки. Аннушка сразу отдёргивала её.

– Хороший ты парень, Кузьма, – говорила она ему, – а только не выйдет у нас с тобой ничего. Не смогу я тебя полюбить.

– Может, попробуем? – с надеждой спрашивал Кузьма.

Она в ответ только качала головой. Разве могла она признаться кому-либо, а тем более, себе самой, что в её мечтах поселился тот, о ком ей думать не положено?…

Перед свадьбой Глаша пригласила подруг, дворовых девушек, на традиционный девичник. Аннушка и Софьюшка тоже пришли к ней. Она была наперсницей их детских игр. Когда-то в детстве они играли в лапту и казаков-разбойников; вместе ходили за грибами и ягодами в лес, частенько с визгами оттуда убегая, когда им покажется волк или медведь; купались в речке летом, сверкая на солнце оголёнными ягодицами; гадали на святки, ожидая увидеть суженого… И вот они уже провожают её в новую жизнь. Завтра Глаша станет мужней женой.