Андрей Миколайчук: Хождение по каменной воде. Рыцари нового мира

С тех пор прошло пол года. Долг Махмуда перед Симоном вырос до двух миллионов лир. Гостиницу пришлось заложить под кредит, в банке. Симон, кроме того, что оплачивал все расходы, теперь исполнял роль шофера, отвозя Махмуда каждую пятницу в мечеть.

Он уже несколько раз хотел все прекратить, вызывал Махмуда на откровенный разговор, возвращал перстень и даже один раз обвинил в мошенничестве. Но все заканчивалось взносом в очередную сделку, которая вот-вот должна была всех обогатить.

– Тебе хорошо, – сразу после приветствия сказал Махмуд, – делать ничего не надо, отдыхай, кайфуй, деньги считай уже у тебя в кармане. А я работать должен. Видел клиента? Это влиятельный вельможа… рыцарь.

Симон в этот раз решил не отвечать, он только спросил: «когда поедем?», и сел ждать на тапчане возле бассейна.

Прямо над Симоном, в триста втором номере, Алиса очнулась от мерных толчков в задницу. Она стояла на коленях, лежа животом на кровати.

– Эй! Ты чего!

Спросила она, повернув голову.

Дима покраснел, но двигаться не переставал.

– Я сейчас, еще чу чуть, прости…

Алиса раздвинула шторы и уставилась в окно, подперев подбородок обеими руками.

Над крышами домов нависала огромная гора, ее вершина, словно короной, была увенчана древней крепостью сельджуков. Неожиданно, легкий, одномоторный самолет, качая крыльями, пролетел над башней, едва не коснувшись ее хвостом.

Дима сзади застонал, его толчки выбились из ритма, Алиса почувствовала, как наполняется семенем и неожиданно для себя радостно рассмеялась.

Он потянулся ее поцеловать, но девушка выскользнула из крепких объятий и ударила насильника наотмашь по лицу.

В одной из серий «M*A*S*H» есть прекрасное описание Нового Орлеана. Когда на город опускается туман, по улицам ходят безголовые тела. Туман висит над землей, и если перевернуться вверх ногами у самой его кромки, то можно увидеть, как все вокруг заполнили серые, ватные реки, по которым, вниз головой плавают люди, оставляя после себя бурлящие шлейфы.

Именно этот образ вернул Диму к жизни. Шатаясь из стороны в сторону, он неуверенно встал и пошел в ванную. Ему навстречу, из двери вышла Алиса, и, села на кровать, обижено надув губы.

Повсюду валялись разорванные пакетики шампуня, из крана лилась горячая вода. Дима включил холодную, подставляя шею под струю. Голова болела так, как будто в нее гвоздь забивали.

Он не понимал, что на него нашло. Изнасиловать совершенно незнакомую девушку, которая на его руках потеряла сознание?! Нет! Это был не он. Какого черта! – думал Дима. – Что происходит?!

Она сидит сейчас на кровати, прямо за стеной. Что у нее в голове?! Откуда она взялась?! Что дальше?! Турецкая тюрьма?!

Дима вспомнил, как Алиса черная от грязи внезапно вынырнула из моря.

– Черт! Черт! Черт! – в сердцах прокричал он. – Я такого сделать не мог! Я не хочу в тюрьму!

Не смотря на то, что бизнес Димы предполагал некоторые разногласия с законом, обвинить его могли только в нарушении правил финансовых операций.

Почетные документы, соответствовали всем принятым нормам для наградных грамот, и вручал их Дима от имени общественной организации. А то, что бумаги назывались паспортами, и отличиться гражданин мог, только внеся крупный благотворительный взнос, никого не должно было интересовать, потому что это внутреннее дело самой организации.

Он с удивлением ощутил, какой мизерной выглядела опасность последней сделки, в Праге, когда он продал десять паспортов двум волонтерам освободительной армии.

Чтобы избавится от стресса, Дима даже улетел в Доминикану, когда услышал об аресте десяти коллаборационистов, при попытке пересечь границу Евросоюза с почетными дипломатическими паспортами.

Держа в руках полотенце, Дима вернулся в комнату. Алиса сидела к нему спиной.

Расстроенная тем, что пена больше не рождалась из шампуня, и она не могла вернуться в свой привычный облик, девушка не понимала, что делать дальше.

Дима, неожиданно для себя, накинул на ее шею полотенце и стал душить.

– Черт! Черт! Черт! Что я творю?! – говорил он про себя, повалив Алису на пол. Она громко закричала.

Хрупкое тело девушки извивалось, словно угорь, а полотенце никак не хотело сжимать шею до треска позвонков. В номере стоял невообразимый шум.

Крик из 302 номера, донеся до ушей Симона. Он еще сидел на тапчане, у бассейна внизу, ожидая Махмуда. Выхватив из штанов пистолет, Симон бросился на помощь девушке.