Виктория Фейн - Пятница, 13, или День, изменивший мою жизнь

– И тебе привет, – пристёгивая ремень безопасности, отвечаю я.

Он поворачивает голову ко мне для очередной шутки, но увидев моё лицо, мгновенно меняет свои планы.

– Эй, детка, что случилось? На тебе лица нет, – обеспокоенно друг гладит меня по плечу и заводит машину.

Мы трогаемся не с первой попытки, но, когда наконец-то удаётся это сделать, я отвечаю, глядя в окно.

– Аларик, всё в порядке, ты снова всё преувеличиваешь, просто я утром проспала.

– Куда прёшь?! – неожиданно крикнул парень какому-то мужику в белом джипе. – Если в моём понимании ты проспала бы, то тебя здесь не было, и я бы наслаждался одиночеством с моей малышкой, – Рик погладил руль с такой любовью и нежностью, словно это живой человек.

– Хорошего же ты обо мне мнения, теперь я буду хорошенько думать, прежде чем составлять тебе компанию и прерывать твоё наслаждение одиночеством, – скорчив гримасу, я посмотрела на него.

– Давай ты пообижаешься на меня в другой раз, сегодня пятница тринадцатого, мне и так хватит проблем.

Аларик очень суеверный человек, он обязательно думает, что с ним что-то случится, а для меня это обычный день, обычная пятница.

– Хорошо, я обижусь на тебя завтра.

Совсем не заметила, как мы подъехали к заднему двору школы, и нас уже ждали дружки Аларика. Один из них и открыл пассажирскую дверь.

– Привет, – поздоровался он и подал мне руку.

Что ещё за прикол? Я вроде никогда не была королевой школы и не собиралась ею становиться. Не приняв поданную мне руку, выхожу из машины.

– Чёрт!!! Аларик!!! Тебя вообще учили парковаться?!

Жаль, что мне не доверяют машину, даже он, я бы показала мастер-класс по вождению, но сейчас у меня есть проблемы гораздо важнее. Мои ноги насквозь промокли, и с моим иммунитетом я наверняка заболею, а этого допускать нельзя, в две оставшиеся недели до осенних каникул назначено много контрольных, уж их я пропустить точно не могу.

– Извини, я же говорил, что сегодня пятница тринадцатого, а ты не верила, – хохотал друг и его друзья тоже начали смеяться, – тс-с-с, только я могу смеяться над ней.

Друг называется. Ага.

До дома пешком возвращаться минут тридцать только в одну сторону, но пропускать два урока это уже слишком.

– Ты можешь сходить в магазин и купить себе обувь, или у меня есть запасные кроссовки в шкафчике.

Словно прочитав мои мысли, предложил друг, но его девятый размер (41 размер в России) на моей ножке шестого (38 размер в России) будет смотреться ещё хуже, чем сырые кеды.

По сути, до центра десять минут ходьбы, примерно на всю дорогу займёт двадцать минут и двадцать минут на выбор обуви, я вполне могу уложиться за такое время.

– У меня первым уроком английский, ты же меня прикроешь? – надев маску кота из Шрека, я посмотрела на Аларика.

Немного сомневаясь, друг всё же дал мне положительный ответ, и я помчалась в магазин.

Как и рассчитывала в 8:10 я вошла в обувной магазин и сразу же бросилась к обувной полке с кедами. Посмотрим, что тут у нас… выбор, конечно, не велик, но хоть что-то. Зелёные кроссовки, нет, точно нет. Черные «NIKE» за тридцать долларов, при моих двадцати на карточке точно не подходят. Бежевые с лёгким цветочным принтом за двадцать, пожалуй, что надо. Подумаешь, останусь без платья, на которое копила достаточно долго, но сейчас приоритетом для меня остаётся здоровье, без которого я не смогу исправить свои оценки.

– Девушка, будьте добры. Мне нужен шестой размер, – показываю на кроссовок, обращаясь к продавщице.

Молодая блондинка, стоявшая спиной ко мне, по моей просьбе обернулась. Большие карие глаза уставились на меня со злобой, бесспорно девушка не желает оказывать мне услугу. «Джулия», так написано на бейдже, висящем на фирменной футболке магазина, но девушке всё же приходится принести мой размер.

Примерив его и удостоверившись, что он не жмёт, я направилась к кассе.

– Можно ли мне пойти прямо в этих, а не класть в коробку, и мои старые… – подняв вверх серые кеды, с которых капает вода, обращаю взгляд на них, – можно запаковать или выбросить.

Женщина средних лет любезно улыбнулась.

– Да, конечно, а Вашу обувь, – состроив гримасу, – мы положим в пакет, – как ни в чём ни бывало, продолжила она.

Наконец-то положив мои кеды в пакет, оплачиваю покупку.

– Двадцать долларов, – пробивая чек, сообщает мне рыжеволосая женщина с веснушками за кассовым аппаратом.

– И девяносто девять центов, – добавляет блондинка.

Не понимая ничего, я кидаю вопросительный взгляд на женщину.