Виктория Фейн - Пятница, 13, или День, изменивший мою жизнь

– Что? – спросила я.

Он уставился на меня и тем же самым голосом сказал:

– Расставь руки в сторону и падай назад.

Что-то я не уверена, что меня поймают.

– А если вы меня не поймаете?

– Поймаю, Робертсон, давай уже. Все только тебя ждут.

И правда, все двадцать девять пар глаз уставились на меня. Пытаясь хоть как-то отложить своё падение, я пошла по пути «Тени время, а там уж как-то выкрутишься».

– А зачем вообще это упражнение… на доверие? – не унималась я.

Казалось, что могло быть проще, чем упасть назад в руки тренера, стаж которого почти 20 лет, но вы не знаете нашего тренера. Каждую неделю кто-то что-нибудь обязательно себе ломает. Угадайте где? Правильно, в этом самом зале.

– Робертсон! – буркнул он громче.

Спасибо, но я не хочу оказаться в числе тех самых неудачников, которые минимум неделю лежат в больнице, завтракая ужасной кашей.

– Нет. Я не буду этого делать, – удивившись твёрдости своего голоса, я спрыгнула с бревна.

Тренер раздулся от гнева и приказал всем бежать двадцать кругов по большому, длинному залу. Я направилась с остальными приступать к пробежке, но твёрдая хватка мистера Таннера остановила меня.

– А ты со мной к директору, – мужчина повёл меня к тренерской, а оттуда по коридору в кабинет директора.

За все одиннадцать лет учёбы в этом заведении я ни разу не была в кабинете у директора, и в некой мере гордилась этим. Неужели из-за отказа выполнить одно упражнение мне предстоит наказание после уроков, которые совершенно не вписывались в моё расписание, или ещё хуже – исключение из школы? Сама напросилась, придётся отвечать за свои поступки. Вот Аларик не понаслышке знал, какого это сидеть в кабинете директора и выслушивать длинные лекции по поводу поведения. Для меня до сих пор остаётся загадкой, как его не отчислили.

После кабинета директора я спешила как можно скорее завершить назначенную мне встречу и бежать домой для просмотра любимой серии. Многие спрашивают, зачем мне расписание, если я только и делаю, что учусь или смотрю сериалы. Не знаю, как другим людям, но мне это помогает, я люблю, когда всё идёт по плану, а если всё идёт по плану, то не жди никаких неожиданных ситуаций. Наконец-то дойдя до двери, я постучалась в кабинет с коричневой дверью и чуть светлее табличкой, гласящей «Школьный психолог. Кабинет 66». Ещё одна цифра «6» точно куда-то потерялась. Женщина в мешковатом коралловом пуловере открыла мне дверь и пригласила зайти внутрь. Оказавшись, словно за пределами школы, я опустилась в мягкое синее кресло и пристроила сумку рядом.

Женщина положила жёлтую тряпку на полку с цветами, прикреплённую к одной из серых стен. Брюнетка с не бросающимся в глаза макияжем, аккуратно опустилась в такое же мягкое и синее кресло напротив меня.

– Добрый день. Оливия Робертсон, верно?

Куда уж вернее, будь моя воля, я бы уже лежала дома на диване, но наш дорогой директор решил, будто у меня проблемы с доверием и под угрозой неположительной оценки вынудил меня записаться к школьному психологу.

– Верно, – угрюмо ответила я, закинув ногу на ногу.

Ветер за окном бушевал с такой силой, что его звук гулял и по маленькому серому кабинету.

– Меня зовут Марта Янг, ты можешь называть меня Марта.

Приятная женщина улыбнулась и принялась внимательно слушать.

– Хочу сразу прояснить ситуацию: я не считаю, что из-за отказа выполнять это упражнение, пускай даже настроенное на то, чтобы сплотить класс, можно подумать, будто у меня проблемы с доверием, а тем более это не повод для посещения психолога.

Я не хотела обидеть Марту, она не виновата в том, что директор нагружает её лишней и ненужной работой.

– Знаешь, у меня в твоём возрасте тоже была проблема с этим упражнением.

Женщина с кучкой на голове поправила серёжки и наклонила голову.

– Неужели и в ваше время вас пытали такими упражнениями? – удивилась я.

– Я не настолько стара как ты думаешь.

– Мм… понятно.

– Я вижу, тебе не терпится идти, – девушка кинула взгляд на мои руки, которые сжимали сумку, – так что давай начнём. Почему ты отказалась выполнять это упражнение?

– Ну как вам сказать… – начала я, но Марта перебила меня своим милым и бархатистым голосом.

– Пожалуйста, Оливия, обращайся ко мне на ты, а то я чувствую себя пенсионеркой, хотя мне всего лишь за тридцать.

Сглотнув, я продолжила.

– Хорошо. А почему у тебя были проблемы с этим упражнением? – совсем не привычно обращаться к женщине, которая почти на пятнадцать лет старше тебя и приготовилась выслушивать твои душевные переживания.