Павел Ильминский - Поколения. Исторические миниатюры

Дага похоронили по обычаю рыбарей. У озера, на крутом утёсе, лицом на восходящее солнце. Не пожалели рыбари и киновари на похороны. Пока гостили у рыбарей, про себя дивились их робости. При охотниках рыбари по становищу ходили тихо, на гостей поглядывали с опаской. Шутка ли, такого зверя пришлые малой охотой взяли. Домой провожали охотников с дарами щедрыми и радостью затаённой. В дары дали богатые увязки рыбы сушёной, да не только на путь обратный а и в про запас. Но, ещё больше порадовал охотников, Тим Беспалый особым, редким даром, дав в племя малый короб соли. Охотники выменивали соль на редкие меха и копчёные туши ланей. Давая за малый короб по три туши. Соль была нужна не только для сохранности припасов. Солью зимой, прикармливали и приманивали рогатую дичь. Соль обеспечивала свежим мясом племя, даже в самые лютые зимы. Что и говорить богатыми дарами, отдаривались рыбари за оказанную помощь. Ну чтож, коль не можешь сам, то не взыщи коль придётся питать другого, того, кто может.

Волей не волей, возгордились с той поры охотники. Рыбарей почитать стали, за слабое, ущербное племя, на вроде лесожегов. Но время меняет все. И если духи леса благосклонны сегодня к охотникам, то завтра могут и отвернуться. Что им могучим за дело, до мелких людишек, живущих в их лесу и добывающих их зверя. Рассердятся и отнимут у охотника удачу. И тогда, что ни делай, все не впрок будет. Вот и сейчас не угодили видно охотники духу леса, обидели чем-то. Вот он и рассерчал, взял, да и отнял у них удачу, а с ней и добрая охота ушла. Тут уж не до гордости стало. Нужда заставляла искать помощи у рыбарей. Охотники, за глаза, посмеивавшиеся над ленивыми соседями, не уходившими от своих озёр, дальше дневного перехода, теперь сами вынуждены были искать их расположения. А уж чем отдариваться придётся, и за помощь и за их прошлые богатые дары, Айк и думать не хотел.

Под ногами зачавкало. На бегу Айк не сразу и заметил, что грунт стал мягче и постепенно превратился в неприятную жижу. – Так вот оно что, – удивлённо подумал Айк.

– Вот оно оказывается, как. Раннее тепло убивало заливные луга. И трёх лун не сменилось со дня, когда свет начал бороть тьму, а тёплые воды уже подточили луговую почву.

– Теперь не будет здесь буйства летней зелени, – с огорчением думал Айк. Размыв лёд под тонким слоем почвы, тёплые воды превращали богатые пастбища, в мёртвое, гнилое болото. Непостижимым образом, задолго до появления первых видимых признаков, звери почувствовали грядущие перемены и уходили кто куда. Не будет теперь здесь, ни здорового зверя, ни хорошей охоты. Пришла пора уходить и людям, в своей вечной погоне за лучшей жизнью, в поисках хорошей земли и доброй охоты. К счастью для Айка, кусачие морозы ещё держались темными ночами, не давая земле окончательно размокнуть. Да и луга должны были скоро закончиться переходя в сплошную стену смешанных лесов, раскинувшихся к северу, до самых гор, покрывших и самои горы своим мохнатым, зелёным пологом. Желудок Айка требовательно заурчал. Но становиться на стоянку, на мокрой земле, было бы верхом глупости. Распаренное долгим бегом тело, вмиг впитало бы в себя сырую хворь. – Перекусить можно и на бегу, а на ночь устраиваться, куда удобней в сухом лесу и у тёплого костерка, – здраво рассудил Айк. Достав на бегу полоску сушёной оленины, Айк не останавливаясь принялся уплетать её за обе щеки. Солнце коснулась горизонта, одновременно с Айком, вбежавшим под надёжное укрывище лесной чащи.

Айк уютно устроился под большим замшелым камнем, выкопав у самого основания небольшую площадку так, чтоб вздумавший поохотиться на него ночной зверь не смог напасть ни со спины ни сверху. Достав из заплечного короба и бережно развернув огневицу, – рогульку с закреплённой в ней сухой палочкой, Айк накинув на палочку жилу начал трудиться, вращая её из стороны в сторону. В конце концов из ямки в рогульке, где была закреплена палочка, заструился сухой дым. Айк подсыпав высушенный и растолчённый в порошок мох, ещё энергичнее начал дёргать концы жилы, убыстряя вращение палочки зажатой в рогульке. Вскорости, моховой порошок заалел первыми искрами живительных огоньков. Через краткое время, бережно раздуваемые Айком искры побежали багровыми сполохами. И вот, весёлый, малый костерок очертил ярким оранжево-жёлтым кругом ночную стоянку Айка. Умный зверь знал, что граница этого круга ему недоступна. Ну а глупого, ждал медный топор и стрела из тугого лука, лежавшего пока с отпущенной тетивой. Да и сам Айк, спал так чутко, что редко какой зверь, мог подкрасться на два полёта стрелы, не потревожив охотника. Подрумянив на костерке пресную лепёшку и слегка обжарив малый ломоть мяса Айк не сказать, чтобы сытно, но вкусно поужинал и подкинув в костерок несколько толстых веток, задремал в пол глаза, дожидаясь пока уставший за день дух солнца не выйдет из своего ночного укрывища, окрашивая нежно розовым светом верхушки далёких гор и макушки деревьев.