Дмитрий Швец - Не воскрешайте больше мёртвых…

– Ой, – только и смогла выкрикнуть Екатерина. Она подскочила, как ошпаренная, метаясь из стороны в сторону, возможно в поисках воды. Потом, отчаянно кинулась к камину, но Вадим, ожидавший этого – остановил её, крепко схватив за плечи.

– Поздно Катенька…

Взглянув вначале на объятые пламенем страницы, на глазах превращающиеся в золу, потом на него, она с серьёзным выражением лица, не предвещающим ничего хорошего, определённо требуя незамедлительных объяснений, спросила:

– Зачем ты это сделал?

– Катюшь, – начал Вадик, – Я понимаю твою злость, но необходимо трезво взглянуть на то, что происходит здесь и сейчас, – он ослабил хватку и более спокойно продолжил, – ситуация, в которой вы оказались по моей вине, требует более хладнокровного подхода ко всему, что было, а возможно, ещё ожидает нас в скором будущем. Я ведь, не зря оставил частичку рукописи, мне очень важно, что бы именно ты, смогла основываясь на свой профессионализм и знание истории, как эксперт – отметить данное открытие!

– Но зачем же – ты сжёг рукопись? – уже заметно сбавив агрессивный тон, однако, всё ещё не унимаясь, повторила Екатерина.

– Да ёлки-палки, – обращаясь к небу, словно мольба о просьбе к пониманию, прозвучали эти слова, – да ведь, не я их сжёг, и не сейчас – это произошло, почти двести лет назад, а я, лишь вернул всё на круги свои!

– По моему – он прав, – вмешался в горячий спор друзей, Дмитрий Иванович, – Катя – я где-то читал, возможно, в каком-то фантастическом рассказе, что если взять, что-нибудь из прошлого в настоящее или будущее – вероятен парадокс времени.

– Вот видишь, – почти выкрикнул Вадим, резко подняв обе ладони, – Дима, и тот всё понял! – Я не должен был оставлять рукопись здесь – совершенно невозможно предугадать, чем именно, всё это, может обернуться… – Но факт его наличия, мне – был необходим! А образец, который я оставил – так кроме тебя, никто и понять не сможет, частью чего конкретно, он являлся!

По спокойному лицу Екатерины, стало ясно, что этот неизбежный поступок, она всё же приняла, но горечь, сохранившаяся в её глазах и полное молчание, создавали впечатление – частичного недопонимания.

Она медленно подошла к камину, присела на корточки, и взяв какой-то металлический стержень, стоявший сбоку – аккуратно дотронулась им, до абсолютно мёртвого, уже превратившегося в пепел, но по непонятной причине, сохранившего свою форму, листа… – На серой, казалось дышащей, его поверхности, всё ещё видны были, некоторые слова. От прикосновения – он надломился, и упав ниже, к другим, ярко красным углям – превратился в быстро взмывшее к дымоходу, облако суетливого пепла.

– Мне всё понятно, – мягким тоном, произнесла Катя, – я даже представила, как это творение, прожив более шести сотен лет, погибло в жадном пламени, далёкой войны, не давшей людям ничего, кроме горя… – Но, чёрт побери – до чего же жалко! – Уже давно – я так не сожалела!

– Ладно, – видимо смирившись, произнесла Екатерина. Она встала и подойдя к журнальному столику, на котором лежал кусочек рукописи – извлекла из своей сумочки небольшой футляр, и положив туда образец, сказала, – Я произведу необходимые анализы и расчёты, с учётом существования предмета в 1812 году.

– Кать, – пытаясь извиниться, начал Вадим, – прости меня, – он подошёл к ней и взял обеими руками за ладонь, – поверь, я не хотел тебя расстроить. Вдруг, Вадик резко изменился в лице, – Ты только представь себе, – широко улыбаясь, провозгласил он, – у нас, и ни у кого более – появилась редчайшая, а быть может и единственная возможность, увидеть то, что знали наши предки. – Его глаза, необычайно широко раскрытые, напомнили взгляд безумца, готового совершить нечто непредсказуемое. – Мы, – приглушённо произнёс он, словно возвеличившись над всем миром, – способны стать свидетелями, истинного бытия Христа!