Александр Савицких - Компас. Послушай, Ю!

Ты убила рок-н-ролл и вечер в алкоголе,
ночь в блевоте, утро в ванной, в хлопьях пены,
с песней про коня, который ночью выйдет в поле.
Ты убила.

Мне уже не подпоют бармены.
Мне уже не восемнадцать, но еще не взрослый;
но еще люблю тебя на крышах и в подъездах.

Ты убила рок-н-ролл, лифтера, звезды, космос,
бездну лиц знакомых, незнакомых, интересных,
безразличных, бестолковых и безмерно милых.

Ты пришла одна, без уговоров, молча, сразу.
Мы всю ночь смотрели фильмы,
фильмы, фильмы, фильмы…
Ты убила рок-н-ролл, ведь мы фанаты джаза.

Сегодня:
«небо было желтым, как латунь»,
в балконных стеклах сохнут день и джинсы,
читаем вслух по восемь строк,
по кисти – название духов,
по волосам – шампунь,
по складкам губ – истории из жизни.

Но все должно быть по-другому.
Приглашен
на праздник юности,
но без подарка:
вкусней шампанского – пакет с заваркой,
вкусней бисквитов – суп с картошкой и лапшой.
А вместо разговоров – открывалка
для пива.

Места не нашел себе в белье
постельном. Казацкой лошадью по Польше
бежал к тебе – ты собиралась дольше.
Я стер слой пыли с плитки, краску на скамье,
как порно с ноута, и стал чуть тоньше
в районе живота.

Проснулось, поглотив меня, седьмое чувство.
Запах кожи. Отнимем время сна, либидо сложим.
Входная дверь с замком, с табличкой «Карантин»,
ведь ты больна, и я, конечно, тоже.

И я, конечно, тоже эгоист. И пусть
трут позвоночник швы паркетной кладки,
ты открывай, листай, ищи закладки.

Сегодня:
«небо было желтым, как латунь».
Скажи, ну разве лучше есть подарки?

Ты – утро в красном платье, из рубашки джинс,
постиранных на малых оборотах с «Мифом»
(альпийские луга).
Вдыхаю носом жизнь
твоих колен, в начальной школе детством сбитых
во взрослую, серьезную (едва ли).

Кровь
кипит.
Пора засыпать макароны, сыром
посыпать, тертым шоколадом «Альпен Гольт»
с изюмом, подавать под кофе с сыро-
копченой колбасой, нарезанной ножом
в руках, что держат ночь, меня – в уюте дома.

Пока что комнаты, верней – угла.
Нашел,
ты будешь мне и мамой, и сестрой.

И скоро
ты в красном платье встретишь утро.

Ты – рассвет.
Ты – кислород.
Ты – ром и пепси-кола.
Секта
свидетелей прихода Кришны.
Цой.
Запрет
на одиночество.
Ты – у кровати стенка.

Не в письмах, а в бутылках книжный столик.
Я женоненавистник, алкоголик,
и о любви ни строчки с третьего июля.
Спросил кто-то из бывших:
«Почему?»
Я долго думал…
К черту! Ни к чему
подробно излагать сюжет.
Согласна, Юля?

Удались и закрой
мне доступ паролями.
Лишь оставь алкоголь
и возможность порой
греть ступни о голени.

Похудел.
Хожу в подтяжках
или приспустив штаны.
По ночам мне снятся девушки в тельняшках,
чаще, как ни странно, – ты.

Дорогая, доброй ночи.
За окошком стол рабочий
потемнел, как хвойный лес.
Лампа солнце поменяла,
ждет объятий одеяло,
а подушка – мыслей вес.
Закрывай глаза, как двери
в ЦРУ, сетчатку сверив,
и спокойно жди чудес.
Я желаю доброй ночи,
сладких снов и между прочих —
пусть тебе приснится секс.