Петр Котельников - Казненные поколения. Исторический роман

Потеряв любимого, принцесса Анна впала в депрессию. Ей стало казаться всё утраченным, а жизнь – безразличней. Вот почему она дала согласие на брак с принцем Антоном-Ульрихом. Отказ Петру Бирону принцессы Анны был воспринят герцогом, как личное оскорбление – возненавидел супружескую чету Брауншвейгских и при всяком удобном случае старался делать ей неприятности. При жизни Анны Иоанновны ненависть открыто не проявлялась – фаворит опасался крутого непредсказуемого характера своей повелительницы.

Став полновластным регентом при малолетнем императоре Иоанне, Бирон тут же показал свои зубы: гвардейцы, позволившие высказывать мысли о том, что регентами при малыше-императоре должны были быть отец или мать императора (подполковник Пустошкин, князь Путяин, Михаил Аргамаков и другие) были арестованы и биты кнутом в тайной канцелярии. Сам принц Антон-Ульрих, сочувствовавший движению среди гвардейцев против Бирона и желавший изменить постановление о регентстве, был исключен за это регентом из русской службы. Не избавились от доносов секретарь конторы принцессы Анны, Михаил Семенов, заподозривший, что указ о регентстве не подписан покойной императрицею собственноручно, и адъютант принца Антона, П. Граматин. Раздраженный всем этим, Бирон грозил Анне Леопольдовне, что вышлет ее с мужем в Германию, вызовет в Петербург герцога Гольштейн-Готторпского, преобразует гвардию, рядовых из дворян отошлет в армейские полки офицерами и вместо них наберет людей простого происхождения. Грубое и оскорбительное обращение регента вывело, наконец, из терпения кроткую принцессу. Она пожаловалась на Бирона фельдмаршалу Миниху, который понимал, что регент давно хочет отделаться и от него самого, как от соперника, опасного по смелости, энергии, талантам и честолюбию. Мотивы для заговора появились, а произвести его для Миниха, оказалось делом нетрудным…

Ставшая правительницей Анна Леопольдовна, самим воспитанием своим не была подготовлена к правлению такой непредсказуемой страной, как Россия. Не имея в России своей надежной политической партии, не заручившись поддержкой основных игроков на политической сцене государства, трудно было рассчитывать на успех правления. Мягкая и добрая по натуре женщина была легко уязвима

Возможно, что переворот, который станет непоправимой бедой для семейства Брауншвейгских, следует расценивать произведенным во благо России, ибо трудно определить прокладываемый курс государственного корабля, если штурвал находился в слабых руках меланхолической женщины. Слабовольная, ленивая, предпочитающая одиночество, любимым занятием которой являлось чтение куртуазных французских романов, плохо знала не только особенности русского характера, но и то общество, в котором она находилась. Почерпнуть что-нибудь значимое от малограмотной тетушки-императрицы Анны Иоанновны было трудно. Они были натурами явно противоположными друг другу. Возможно, только пренебрежение к носимой одежде роднило их, но тут Анна Иоанновна напоминала обычную деревенскую барыню, а в Анне Леопольдовне западно-европейский лоск проглядывал, все-таки. Анна Иоанновна была грубой и жестокой, а ее племянница способна была оплакивать чужое несчастье. Было еще одно свойство, что сближало обоих – это – выбор любимого мужчины. Возможности выбора у тетушки были неограниченными, но она избирала раз и навсегда своим фаворитом Бирона. У Анны Леопольдовны тоже был один избранник – граф Линар. Став правительницей России, Анна Леопольдовна тут же решила пригласить в Петербург графа Линара. К такому повороту событий Дрезден был давно готов. Слухи о болезни и возможной смерти императрицы Анны, распространившиеся в Европе осенью 1740 г., вновь выдвинули кандидатуру Линара на смену посла в Петербурге. Рассчитывали на личное влияние Линара у будущей правительницы и на его обворожительное обхождение. Поэтому ему предписывалось обставить свое пребывание в Петербурге как можно пышнее, роскошнее и изящнее, а сделать это было нелегко ввиду соперничества других дипломатов, стремившихся именно этим же поразить полуазиатский, по их отзывам, двор России, где господствовала роскошь и повелевали женщины. Линару было трудно тягаться даже с австрийскими посланниками, не говоря уже о несравненном маркизе Шетарди, французским министром в Петербурге. Саксония не была в состоянии дать своему представителю таких сумм, как Версальский двор, а сам он не был особенно богат. Для пленения дам, Линар подновил свои наряды и обстановку, а для влиятельных вельмож нового царствования он вез от польского короля орденские знаки Белого Орла.