Николай Ольков - Книга любви. Собрание сочинений. Том 10

– Тогда я могу довезти.

Она только кивнула.

В соседнем магазине закупил большую сумку фруктов, конфет, тортов. Варенька привычно села на переднее сиденье, демонстративно быстро и без разговоров домчал ее до дома. С заднего сиденья достал пакет:

– Ты не имеешь права не взять, это не тебе, это твоей младшей сестренке, скажи, что дедушка Мороз, который часто говорит с ней по телефону, прислал. Она верит в сказки?

– Наверное.

– В отличие от сестры, которая ни во что не верит, – я с удовольствием воспользовался возможностью хоть чуточку отомстить. – С Новым годом тебя.

– И вас тоже с Новым годом.

– Спасибо. И будь счастлива.

Включил скорость и поехал домой, где никто не ждал и не было ничего новогоднего. Никого не хотелось видеть. Сидел в кресле, нажимая кнопки пульта, меняющие телевизионные каналы, но не надоевших исполнителей, вот уж десятилетие пичкающих простодырых русичей откровенной туфтой. Плюнул и выключил аппарат. Телефон позвал тихим гудением, я снял трубку.

– Это Лена, здравствуйте, с наступающим вас. И спасибо за подарок для Вики от деда Мороза. Чем вы занимаетесь?

– Ничем. Совершенно ничем.

– Ну, есть же кампания, где вы Новый год будете встречать?

– Нет такой кампании.

– Что-то я в это не верю, такой мужчина, и один в такую ночь…

– Но это так. Вы же не пожертвуете новогодним вечером ради меня.

– Пожертвую. Вы пригласите.

Я даже испугался такой откровенности, но отступать было некуда.

– Приглашаю.

– Тогда я буду ждать около дома. Постойте, а Варя?

– Не надо о ней, – многозначительно закрыл тему. – Выезжаю.

Честно признаюсь, что злорадствовал. Наступал тот момент, о котором говорил мой доктор: Варя узнает о нашей встрече, и едва ли это ее обрадует. Лена села в машину со смехом и необъяснимой пока радостью, вопреки моим опасениям, она была трезва, запаха спиртного не чувствовалось. Я опасался этого, потому что с молодых лет не воспринимаю пьяных женщин. Когда выпивал сам, проблем не было, когда отказался от вина, все мои женщины были трезвы, чему многие из них сами удивлялись: впервые первый раз с мужчиной без вина. Мы постояли немного на обочине дороги, машин почти не было, и нам никто не мешал. Она не переставая щебетала, сняла шапку и шубку, в неярком свете салонного фонарика я видел ее лицо, очень похожее на Варино, но живое, эмоциональное. Ее полные губки откровенно манили, и я осторожно приблизился к ней, коснувшись сначала щеки, а потом губ. Она жадно отдалась поцелую, прижалась ко мне, и я чувствовал трепет ее плотного тела.

– Ты не поверишь, но я ждала тебя, – сказала она, глядя на меня полными слез глазами. – Ты не веришь?

– Какое это имеет значение, верю или нет. Мы с тобой свободные люди, решили провести вместе новогодний вечер, но думаю, что это будет новогодняя ночь. Ты не против?

– Нет, мне нравится с тобой, ты классно целуешься. А почему ты язык мой не пускаешь?

– Не привык. Раньше так не целовались. Хочешь, покажу тебе классический советский поцелуй?

Она засмеялась, почти как Варя. Лишь несколько часов назад я слышал ее смех, когда она отбирала подарки для Чукчи. Как раз в это время я вошел в магазин за вторым набором парфюмерии. Когда покупатель вышел, сухо заметил Варе, что очень ему признателен за возможность услышать ее смех. Она даже не стала возражать.

Я крепко обнял Лену, и так долго нежно и мягко терзал ее пухленькие губы, что она стала вырываться.

– Ну, ты, блин, даешь! Так за один поцелуй можно созреть. А почему советский?

Мы оба громко расхохотались.

Заехали в магазин на окраине поселка, я закупил все, что в нем было вкусного, попросил бутылку шампанского. В доме включил свет, помог Лене раздеться и был приятно удивлен, как хорошо она сложена. Невысокого роста, с крепкой фигурой, высокая грудь чуть великовата, но соблазнительна, полные ножки в моих тапочках казались смешными. Она подошла ко мне, обвила шею руками и стала целовать осторожно и нежно. Хотел было взять ее на руки, как это и должно быть, но вовремя одумался, медленно переступая, мы продвигались к кровати. Она заметила это и засмеялась.

– Не так сразу. Ишь ты, какой! В первый вечер я в постель не ложусь, что бы тебе про меня ни говорили.

– А я про тебя ничего и не знаю, кроме того, что ты – сестра Варвары.

– Сильно ты на нее обиделся, раньше Варюшей да Варенькой звал. Я письма твои читала. Не удивляйся, не я одна, Варя их всем давала читать. Зря, конечно, если бы мне такие письма писали, целовала бы их и хранила на божничке.