Сколько себя помню, всегда любил приключения. Свобода манила меня, вольный ветер звал за собой – и я шел, повинуясь тому, что было сильнее меня. Там, куда тянуло других, меня было не найти – ведь я был там, где не было остальных. Что могли знать они об истинной свободе, о том, как прекрасны закаты, когда их видишь только ты один? Разве могли они понять подлинную красоту мира, услышать песнь ветра или голос моря?
Что вообще знают люди, эти обычные, несчастные, люди, о мире вокруг? Разве можно понять мир, осознать, впитать его, сидя в четырех стенах? Это всегда удивляло меня – а их удивляла моя любовь к лесам, полям, горам, пению птиц и долгим прогулкам по краю обрыва. Больше того – они прозвали меня дураком, не понимая, что на самом-то деле глупцами были они сами. Узники, все до единого, – вот, кем они были для меня.
Годами, днями, месяцами, часами и минутами бродил я по миру, наслаждаясь каждым шагом, вдыхая полной грудью. Дождь, снег, ветер – все было мне нипочем, и я не замечал, как меняюсь сам, но каждую секунду отмечал, как мир вокруг становится все прекраснее.
Покинув родную деревню в семнадцать лет, я вернулся лишь пятьдесят лет спустя – чтобы снова увидеть то, от чего бежал. Ничто не изменилось – все те же серые дома, те же угрюмые, снующие, подобно муравьям, люди – с неизменно угрюмыми, серыми, лицами. На их фоне я выглядел чужаком, – и был таковым, несомненно – и вовсе не яркая, всех оттенков радуги, одежда, делала меня чужаком в родных местах. Думаю, вы понимаете, о чем я.
Все дороги здесь были хожены и изучены миллионы раз, по всем тропинкам прошел я теперь снова, минуя на своем пути то, что когда-то было мне домом. Ничто не изменилось – вслед по-прежнему неслось пренебрежительное «дурак»…
Маг – первый старший аркан, карта неоднозначная и прекрасная. Маг – это тот, кто владеет тайной мироздания, это умница, склонный, тем не менее, к манипуляции и проявлению личной силы. Это и мания, порой доводящая до безумия.
Когда я был молод, мой учитель, прославленный волшебник, говорил мне:
– Бойся мнения людей, мальчик мой – оно служит им, но не нам. То, что ты сочтешь магией, они назовут обманом, и поверят этому. Их мнение для них всегда будет весомее истины.
Я смеялся над ним, самоуверенно полагая, что старик бредит, будучи в себе не слишком уверен. Как и все молодые люди, я считал себя самым умным. Учитель же мой вздыхал, глядя на меня – ему было слишком хорошо известно, где кончается любое самомнение. Знал он и то, что однажды я буду глубоко сожалеть о собственной глупости; впрочем, до этого было ещё далеко, а пока я мог спокойно кормить своё юношеское эго собственным идиотизмом.
Я преуспел в науке волшебства, и к тому времени, когда учитель мой отошёл в мир иной, был уже довольно известным магом – и преемником старика. Свой жезл он завещал мне, однако наказал, чтобы я был осторожен в обращении с ним.
– Он обладает своей волей, и не потерпит самоуправства, – предупредил он, уже готовясь отдать богам душу, – запомни, что тебе придётся заплатить за любое волшебство, причиняющее вред…
Старик умер. Жезл остался у меня. Я торжествовал – был я молод, хорош собой, и умён, как мне казалось, – ничто не могло помешать мне сделать блестящую карьеру.
Что-что, а это мне удалось. Короли, цари, императоры и князья падали ниц предо мной, моля о помощи, женщины сходили с ума от моей улыбки – и, стоило лишь захотеть, отдавались мне там, тогда и столько раз, сколько было угодно мне. А мне было очень даже угодно.
Я творил магию самозабвенно, не замечая, как мои глаза, когда-то ясные, стали жестокими, губы цинично изогнулись, а интересовать меня стала лишь нажива. Иными словами, я пал так низко, как только мог пасть маг – я нарушил обет человеколюбия, данный старому учителю, и катился по наклонной так стремительно, что ветер свистел в ушах.
Теперь никто не звал меня магом – меня звали как угодно – манипулятором, подлецом, лжецом, шарлатаном – но звание мага я потерял. Жезл старика отказался служить мне. В день своего тридцатилетия я проснулся дряхлым старцем, разбитым болезнью. Жители моего городка, прознав о моей слабости, изгнали меня.
Быть магом, мальчик мой, это тяжкая ноша. Лучше избери себе другую работу – ибо власть убивает самые благие помышления и устремления. Я ведь собирался служить людям – а погляди, во что я превратился… а ведь мне нет ещё пятидесяти. Беги от магии, сынок, если слаб духом – она совратит тебя, вывернет наизнанку и оставит умирать на обочине дороги…
Читать дальше