Светлана Пальчик - Чиновник напоказ. Пресс-службам мэрий посвящается…

– Дашенька, перестаньте, а то я так зазнаюсь!

– Зазнавайтесь на здоровье! Предлагаю так: отбирайте самые лучшие на Ваш взгляд и издадим маленький сборник! Будет у Вас своя книга.

– Дашенька, да Вы что! Правда? Ой, спасибо Вам. Тогда я побегу выбирать! Вы мне просто глоток свежего воздуха дали!

Схватив рабочий блокнот, Дарья стремительно пошла в сторону приемной: босс терпеть не мог опозданий. По пути она думала, где взять денег на издание сборника для поэта. Сегодня надо будет позвонить Вадиму в типографию, прикинуть цену, а потом определиться со спонсором. Конечно, желающих дать даже несколько тысяч на поэтический сборник будет немного, но Дарья в таких случаях включала на полную мощь свое личное обаяние. Отказов не было ни разу.

Рабочий понедельник всегда начинался с планерок с заместителями, а после с аппаратом. Изменить этот ход событий могло лишь что-то экстраординарное, равносильное неожиданному визиту Папы Римского. Папа задерживался в пути, поэтому ближайшие три часа были до боли предсказуемы. Помощник по связям с общественностью присутствовала на обеих планерках. Замы заметно нервничали, стоя в приемной, теребили блокноты и листы с планами работ на неделю. Никто не знал, кому сегодня выпадет честь «быть именинником». Босс был до зубовного скрежета непредсказуем. Он мог ровно и доброжелательно выслушать даже проблемные вопросы, а порой начинал кричать и воспитывать заместителей на пустяковых зацепках. Даша чувствовала, что легко сегодня никто не отделается, перебирая в уме все его недавние поручения. На нее он не кричал никогда, да она бы этого и не допустила. Босс знал, что с ней лучше не перегибать палку: девушка решительная и амбициозная могла и заявление на стол положить. А терять ее он не хотел. Не так уж много было в этом здании людей, на которых он твердо мог рассчитывать в любой момент, которые к тому же умели держать язык за зубами.

Взгляд мэра не предвещал ничего хорошего – замы морально приготовились к разносу. Внутренний голос Дашу не обманул: босс выразил крайнюю степень недовольства и возмущения всеми вместе и каждым замом в отдельности. «Бездельники», «лодыри» – какими только эпитетами он их не награждал! Девушка в первое время удивлялась, почему взрослые мужчины сидят словно нашкодившие школьники с трясущимися руками и слушают эти оскорбления. Позже она узнала, что практически каждому из них было, что терять. Ларьки, магазины, автомойки, гаражи – хозяйством успели обзавестись, вот и держались зубами за свои кресла, чтобы не дай Бог, не остаться у разбитого корыта. Босс это знал и беззастенчиво пользовался.

Вторая по счету планерка по сути повторила первую, только аудитория у мэра расширилась: весь коллектив и приглашенные руководители структурных подразделений смогли в полной мере насладиться плохим настроением начальства. В чем-то Дарья его понимала: она представляла, как быстро тупое исполнение могло убить самую лучшую идею. А ведь именно из-за этого босс и возмущался. Но и он, и его помощница прекрасно осознавали, что лишь десятая часть присутствующих понимает причину недовольства и в состоянии исправить ситуацию. Остальные отсидят положенное время, вздохнут с облегчением, когда выйдут из здания, и даже не будут брать в голову все те сентенции и поручения, которые им усиленно разъясняли в течение полутора часов. Даша всегда поражалась терпению начальника в данном вопросе, у нее самой аргументы заканчивались после первых же проблесков деланного непонимания и безразличия, и тогда девушка переходила на резкую, колкую, местами нецензурную брань. За это ее особенно не любили молоденькие девочки, пришедшие в администрацию поработать перед декретом, попить чаю в кабинетах и потрепаться о начальстве или любовниках. Все знали, что с Дарьей Михайловной лучше не играться, потому что она в любой момент может донести любую нужную ей информацию самому главному – благо бывает в его кабинете гораздо чаще всех остальных. Парадокс ситуации заключался в том, что сама Дарья возможностью насолить кому-то таким образом ни разу не пользовалась, хотя сложившийся имидж нет-нет, да и поддерживала. Ее устраивало, что при ней боялись лишнее слово сказать. Босс в начале их совместной работы ждал от нее информации о всех движениях в администрации, но Дарья сразу дала ему понять, что будет рассказывать только то, что сочтет нужным, во всех остальных случаях притворяясь, что совершенно не в курсе. Сделать с этим ничего было нельзя, и в итоге Андрей Сергеевич нашел других информаторов, а ее оставил в покое.