Наталья Патрацкая - Роковой поцелуй вампа. Серия «Проза – 2014»

Инесса Евгеньевна слабо, но стала соображать, видимо на ее гладиолусе очередной цветок распустился:

– Ухожу, ухожу, – сказала женщина и резко прикрыла входную дверь.

Платон сидел с двумя телефонами: сотовым и обычным, глаза у него были грустные, грустные. Ему было очень плохо.

– Платон, – сказала вошедшая в квартиру Инесса Евгеньевна и замолчала.

– Мама, ты, что-то сказать хотела? Анфиса отдала тебе старый стул?

– Ей не до стула, я так поняла ситуацию в ее доме. Она стул не хочет продавать. А ты откуда про стул узнал?

– Анфиса мне стул отдавала склеивать, а потом мы провели серию климатических испытаний с этим стулом по ее просьбе.

– Понятно, а мне сказала, что стул ей от бабушки достался. Платон, ты не мог бы еще двенадцать стульев подвергнуть этим самым испытаниям, которым подвергли первый стул?

– Мать, ты чего? Анфиса просила еще для пяти стульев провести цикл испытаний, а ты уже двенадцать стульев предлагаешь, не много ли тебе?

– А жить всем хочется. Трудно помочь? Хочешь, я выступлю официальным заказчиком этих самых испытаний над стульями, только надо все сделать так, как было со стулом Анфисы. Стул замечательно смотрится.

– Не понял…

– Ты давно был в антикварном магазине?

– Я туда вообще не хожу.

– Зайди, посмотри, чем торгуем. Где на всех покупателей антиквара найти? Вот, сами и придумывает вар-антиквар.

– Прости, не сразу понял. Ладно, испортим твои стулья по полной программе. У нас все записано. Кто-то у Анфисы есть? Она тебе говорила?

– Нет, я у нее никого не видела и ничего про других мужчин не слышала.

– А мне, показалась, что у нее вместо антикварного стула славянский шкаф завелся.

– А шкаф в твою печь не влезет? Мы бы шкафчики сделали…

Анфиса словно очнулась ото сна, и внимательно посмотрела на Степана Степановича так, словно холодным душем его облила:

– Степан Степанович, шел бы ты домой, ну не люблю я тебя!

– Чего глупость говоришь? Куда я пойду? Мне и тут нравится.

– Зачем ты ко мне банным листом прилип? Я думала, что Платон ушел, я одна поживу.

– Это его мать приходила? Красивая женщина!

– Шел бы ты к ней что ли.

– А возьму и пойду, вдруг не прогонит, – сказал Степан Степанович, надевая рубашку.

– Ты, что – всеядный? Тебе все равно кто и с кем? – спросила Анфиса, застегивая молнию на халате и надевая тапочки на ноги.

– Не знаю. Меня бабы боятся, или боятся, что прокормить не смогут.

– Скорее последнее. Оделся? Счастливо! – сказала Анфиса, не думая о последствиях.

Степан Степанович вышел из квартиры Анфисы, даже не думая на нее обижаться, и решительно позвонил в соседнюю квартиру.

Дверь ему открыл Платон:

– Вы к кому пришли? – спросил он недоумевая.

– Я пришел к вашей маме. Мне с ней поговорить надо. Я для ее магазина мебель делал.

– Что вы говорите! Только без меня, – сказал Платон и вышел из открытой двери, но тут же позвонил в дверь Анфисы.

Анфиса посмотрела в глазок, увидев знакомый силуэт Платона, открыла дверь.

– Привет, Платон!

– Да мы сегодня уже виделись, просто день выдался длинный.

– Ты прав, проходи, садись.

– Можно, но не на стулья восемнадцатого века.

– Чай с лимоном пить будешь? У меня вафельный торт есть.

– Давай чай, если больше нечего дать.

– Я спать хочу, день трудный был. Сам чай нальешь? Все на кухне.

Платон пошел на кухню, походил, покрутился, вернулся в комнату. Анфиса спала…

В кресле тихо спал Платон, равномерное дыхание мужчины не нарушало общий покой комнаты. Анфиса, проснувшись сквозь остатки сна, пыталась вспомнить, кто в ее комнате спит? Она чувствовала второе дыхание.

За окном светлело. Она перевернулась на другой бок и увидела спящего в кресле бывшего мужа. Его не было несколько месяцев, и она успела от него отвыкнуть, но родные флюиды любимого человека вновь стали тревожить сонный покой.

Платон открыл глаза:

– Привет, Анфиса. Проснулась? Я тут, как твой сторож сижу. Точнее охранник. Я тебя от Степана Степановича стерегу.

– Доброе утро, если не шутишь. Еще есть время поспать, ложись на постель.

– Ты не прогонишь? От тебя все можно ожидать. Устал я жить гонимым мужем. Я еще не выяснил, что здесь делал Степан Степанович. Вы с ним спали? Вот на этой постели?

– Платон, «Что было, то было, и нет ничего, люблю, как любила, тебя одного…»

– Опять на песни перешла вместо слов! А я возьму и лягу рядом с тобой.

Анфиса вся потянулась, перевернулась, укрылась одеялом.