Алина Николевская - Навигатор

Да, для других, для других. Она это знала точно, застыв перед огромным, во всю стену зеркалом, рассматривая себя, – своё лицо, своё тело, очевидно, никуда не годное, раз дежурный лейтенант в отделении полиции предположил, что от неё загулял муж. Она распустила волосы, положила заколку на туалетный столик, и вдруг ей перехватило горло, словно ледяные когти сжали. Нет, она ещё не старая. Она только вступила в свой двадцать девятый год. В неё ещё влюбляются мужчины. Даже есть один постоянный поклонник, – повёрнутый на компьютерах чудак по имени Шон. Так он представляется и только так просит себя называть. Хотя Ш. О. Н. – это его инициалы, по паспорту он – Широков Олег Николаевич.

Шон был другом детства её мужа Дмитрия – Димы, Димыча, Димкуса. Стелла произнесла по слогам – Дим-кус, и из глаз снова полились слёзы. Зато исчезли горловые спазмы, и стало легче дышать. «Лучше плакать, чем сдерживать слёзы и задыхаться», – подумала она, ложась навзничь на шёлковое покрывало, – тугое и чистое, тянувшееся розовой несмятой полосой от края к краю кровати. Закинула руки за голову, смежила веки, не надеясь заснуть, просто из-за усталости и оттого, что опухли от слёз глаза.

Если Шон был компьютерным гением, то Димкус – гением финансовым. Ну, если не гением, то специалистом в области финансов высококлассным. Так, по крайней мере, считала Стелла, для которой всё «финансовое» было полнейшей головоломкой. Она знала, что никогда не поймёт, как работает Фондовая биржа, почему повышаются или понижаются учётные ставки, почему и для чего происходит торговля всеми этими «коммодитис», что такое «дефицит платёжного баланса» и «кеш флоу». Зато её муж не только вёл бухгалтерские дела её маленькой фирмы, но ещё зарабатывал хорошие деньги, давая советы другим людям относительно всех этих «балансов», «кредитов», «дебитов», «депозитов», растолковывая соотношение между займами в банках и учётными ставками, помогая находить получше tax shelter, то есть увиливать от налогов. Он как-то сказал ей, что, современный человек помимо материального тела имеет как бы ещё одно тело – «финансовое», контуры которого внутри финансовой реальности – это сбережения и траты. Тратя и вкладывая, оплачивая счета и беря кредит, человек составляет о себе мнение.

Боже, боже, боже мой! Стелла с силой сжала ладонями виски. Ну и какое у них о себе мнение сейчас, когда разразился кризис?! Когда финансовая реальность из дворца с устремлёнными ввысь шпилями превратилась в комнату кривых зеркал, заполненную карликами, жалкими, растерянными горбатыми уродцами, финансовые тела которых усыхают с каждой минутой, а многие уже превратились в прах?!

Ей становилось страшно, когда рисовала в своём воображении нынешнее финансовое тело своего некогда успешного, уверенного в себе мужа – маленькое, сморщенное, вместо мышц – труха, а крови – только капелька осталась. Но самым страшным (и необъяснимым!) было то, что, когда он потерял работу, Система, которой он так верно служил, в правилах и законах которой так прекрасно разбирался, устроила на него безжалостную тотальную охоту. Да, он набрал много кредитов. Да, их квартира (стильный двухуровневый пентхаус на Юго-Западе Москвы) и две машины приобретены на заёмные деньги. Своих денег, чтобы погашать проценты по кредитам, сейчас нет. Система обвинила Димкуса в легкомыслии (а какое легкомыслие, если все, абсолютно все были убеждены, что в обозримом будущем шпили дворца будут только вздыматься вслед за ценами на углеводороды!) и принялась выбивать долги, угрожая чуть ли физической расправой. А как иначе можно расценить нескончаемый поток писем – электронных и обычных, имевших одинаковую смысловую концовку: «Все предыдущие попытки отдельных индивидуумов уйти от ответственности кончались плачевно!». А звонки по телефону с угрозами всё отобрать, искалечить, а потом посадить в тюрьму! Стелла физически ощущала, и письма это подтверждали, как банки-кредиторы обкладывают их со всех сторон, блокируют, лишают возможности манёвра, следят за ними днём и ночью, делясь при помощи мощной компьютерной сети своим мнением о них с другими банками и кредитными конторами, с общественными и частными фондами и ещё какими-то организациями, обладающими правом лишить человека заграничной визы.

Она не заметила, как уснула. А проснулась от телефонного звонка. Думая, что звонит Димкус, почти закричала в трубку:

– Алло!

В ответ услышала спокойный голос Шона:

– Привет. Завтра улетаю в Атланту. Хотел зайти попрощаться. Ты не занята?

Читать дальше