Наталья Ружицкая - Е-мейли на снегу. Диалог на расстоянии

Он не знал, какая она, сколько ей лет… И всё это было непонятно, что он заволновался, у него даже покраснел нос, его большой нос, которого он стеснялся… И то, что ответил ей, совсем непонятно. Не собирался Он вовсе с кем-то переписываться…

Потом они долго удивлялись, что Пути… те самые Пути… и желание, не зная друг друга, хотеть очутиться рядом, хотя это совсем по-детски, да…? Словно он есть на самом деле, тот цветик-семицветик, стоит только сорвать лепесток и… Так ведь не бывает, правда… не зная, хотеть очутиться рядом…

Оказывается, бывает. Чтобы не говорили, какую подоплёку не искали бы те, кто объясняет виртуальные отношения неустроенностью, поиском свежих эмоций, одиночеством… Чтобы не говорили… Да и кто это может знать, почему и как иногда совершенно незнакомых людей бросает друг к другу, здесь, в этом шумном реальном мире, и в пространстве, которое принято называть виртуальным? Это все тайна, тайна для людей, которую не спешат раскрывать Небеса, зная наперёд, прыгать с крутого утёса своей Судьбы можно и тогда, когда, казалось бы, уже всё расписано Там… Прыгнуть и… лететь, замирая, умирая, и вновь, воскресая, чтобы лететь…

Поначалу Она даже злилась из-за того, что завязалась эта переписка… Вернее, злилась на себя, оттого, что стала так ждать его писем, а ещё – скучать но нему. Его Е-мейлы были короткими, но разве важно, сколько их, слов… Это было счастье, открыв почту, прочитать: «Приветствую тебя! Видишь большой лопух с божьей коровкой?! Он с моего огорода! Мой тебе подарок :) Не грусти, пусть день будет мягким». И день становился мягким, и уходило «рваное» настроение, потому что был лопух и божья коровка на нём… И нельзя было не улыбнуться… И Она всё время удивлялась, что можно так вот «прикасаться» друг к другу… Незримо прикасаться сердцем… И беречь друг друга, не расспрашивая, не выспрашивая, понимая, что у каждого за спиной слишком много того, бездонно-горького, что пропитало их жизни насквозь.

Наверное, их роман, их виртуальное общение, были странными. Без приторно-ласковых слов, обещаний скорого свидания… Но в какой-то момент из писем почти исчез и легкий, шутливый тон. Что-то изменилось. Они будто замерли, прислушиваясь, приглядываясь к себе, словно поверить не могли… Что оно такое… бесконечное доверие друг к другу вперемешку со щемящим чувством грусти от того, что некий «сбой» случился в своё время во Вселенной. А он, наверняка, был, этот «сбой», раз их встреча, пусть себе и виртуальная, произошла только теперь…

Лишь спустя полгода он решился позвонить… А ещё рассказать о себе, хотя Она и не просила… Она, словно уже видела, это «плохое кино» … Это Он так сказал, что у него было в жизни, как в плохом кино…

Люба… Самая красивая девочка на потоке, и имя, самое красивое… Их, девочек, на физфаке было немного. Она была очень яркая и умная. Редкое сочетание. И Он никогда не думал, что она согласится стать его женой. Потому что Он не умел петь и играть на гитаре, как его друг Вовка, Он даже танцевать толком не умел… Цветы – да. Цветы он ей приносил, а когда от стипендии ничего не оставалось, Он приносил каштаны… Той осенью он приносил ей каштаны… И они были немного влажными, блестящими, словно глаза у лошади… Цветы, каштаны и стихи… Как получилось, что она выбрала его – загадка. Вовка шутил, «это потому, что ты большой и добрый». Ему часто говорили, что Он похож на медведя Умку, большой, добрый.

Добрый… Однажды, придя домой, Он увидел записку: «Так лучше, если я уйду. Прости». Наверное, так было действительно лучше, не видеть её глаз. Лучше и потому, что соседка только после ухода жены доложила о том, что Вовка уже как-то ночевал у них, когда Он уезжал к отцу в соседнюю область. Иначе… он просто убил или покалечил бы и её, и Вовку… А это – неправильно, разве удержать можно…

Пил? Да… Пил, гулял, пытаясь найти в каждой новой женщине черты Любы, той самой Любы… И женщин было много в его жизни, и ярких, молодых однодневок, и постарше, тех, кто прикипал к нему, искренне, по бабьи, пытаясь обогреть, обласкать, но в итоге он просто «ускользал» от них, от их заботы, их желания что-то узаконить, упорядочить.

Нет, он нисколько не осуждал разведённых, как и он, мужчин, вдовцов… тех, кто искал, с кем бы «доживать в старости». У него по-прежнему были желания, эти мужские желания женщины, потому что природа… Но Он понял, ни тепло, ни забота… ему не нужны, если просто «доживать». И это, до конца осмысленное понимание, пришло к нему после встречи с ней, встречи в том самом виртуальном, но теперь уже совершенно реальном для них пространстве… Враки, что мужчина не может оставаться один. Или он был «неправильным» мужчиной, потому что не хотел… просто «доживать»…?