Андрей Днепровский-Безбашенный - Тики-рики, тики-там! Новеллы

Но вот, в самый разгар задушевной беседы, рыбаки вдруг услышал отдалённый рык на том берегу, который тут же снесло ветром в их сторону. Они втянули головы в плечи, их рты замолчали, мозги в головах перепутались, так друзья враз позабыли, о чем собственно… говорили. Громкий рык больше не повторялся, и рыбаки нашли для себя, для поддержания духа новую тему. Тему величия человека, которая говорит лишь о том, что – всё в нашей власти! Во что сами тут же слепо поверили. Они говорили и знали, что не совсем в этом деле правы, но в это верили – свято! Как в то, что после жизнью всегда наступает смерть и что всё в нашей жизни когда-нибудь кончится и закончится…

– Йк! – вдруг заикнулся один рыбак. – Нет! Ты представляешь себе…, тыкал он в грудь другого. – Вот мы живём на планете, представляешь, живём, живём… наслаждаемся, а ведь здесь – всё в нашей власти!!! – жестом обвёл он окружающую среду. – Мы здесь цари и боги! Захотим, бросим сюда деньги, мешками деньги сюда полетят. Не захотим – не бросим! А захотим, поставим плотину и эта река…, начнёт давать Армянский коньяк! Ой, нет, ни коньяк – а электроэнергию! – сунул он пальцем в небо. – Что-то в мыслях меня совсем не туда занесло. Надо бы меньше злоупотреб… блять! – заикнувшись, сделал он выводы.

– Даааааа…, ты как нельзя прав! Хотя мы-то во где, а Армения вон где… – махнул в сторону Армении друг. – Если мы захотим, то можем всю рыбу здесь выловить…! Ведь вся эта рыба-то – наша! – слегка покачнулся друг на ногах.

Но тут до них опять долетел рык с неистовым пролетарским гневом. Тот рыбак, что стоял, повернул голову, сфокусировал зрение, с надменностью царя природы прищурил глаза, как бы пытаясь разглядеть и понять, кто это «тявкает» без зазрения совести. Он увидел на той стороне небольшой речки – медведя, который с выразительной наглостью полностью игнорируя рыбаков, игриво и увлеченно ловил рыбу.

– Ты посмотри… – показал он пальцем на косолапого. – Просто грязно нас игнорирует! Разрешение на лов бы спросил…? Косолапая сволочь! Ловит рыбу без всякой там квоты.

Увы… Ксолапому было неведомо, что такое квота на лов, он об этом никогда даже не думал и в мыслях не помышлял. Он считал себя хозяином тайги, в конкретном случае хозяином здешних мест на правах, что здесь родился и вырос. Бурый медведь был у себя дома, в отличие от рыбаков из краснознамённой столицы, о которой он как-то тоже совсем не задумывался. Он считал, что всё здесь принадлежит только ему, в это верил, с этим жил и был прав в этом по-своему. Так мнения медведя и рыбаков – разошлись по краям, разлетелись как самолёты в разные стороны. Обстановка стала потихонечку накаляться, а за мыслями начали назревать действия…

– Ууууу…! Сволота косорылая! Смотри-ка как ожирается?! Отожрал себе морду проклятый! Жирует скотина! – погрозил ему рыбак кулаком. – Жрёт нашу рыбу и не подавится! Что б ты подавился этим лососем проклятый! Что б ты на тех камнях поскользнулся, что б ты в реке захлебнулся, что б тебя подбросило и перевернуло а потом унесло течением далеко в океан…! – начал уже расходиться рыбак.

Но как он не расходился, как не давал воли чувствам, нутром понимал, что толку с этого нет, не было и не будет. Чтобы поставить медведя на место и показать, кто здесь хозяин, нужны были конкретные действия.

Ружья отпугнуть медведя у рыбаков не было. У них были только рыболовные снасти да пьяные мысли, которые сильно подогревали их изнутри.

– Смотри, какая несправедливость на свете твориться…? – кинул рыбак маленький камушек в сторону косолапого. – Как бы нам его остудить…? – почесал он затылок. – А то сожрёт всю нашу рыбу! Какие тут могут быть действия? Какую возьмём стратегию с тактикой? – вопросительно посмотрел он на друга.

– Давай псмотрим логичски… – заплетающимся языком начал рассуждать друг, будучи не очень стоек к спиртному. – Раз у нас нет никаких… никаких! – заостряя внимание, отрицательно покачал он указательным пальцем из стороны в сторону – Рычагов реального воздействия на конкретного субъекта, давай мы его просто-напросто… – за-коз-лим! – топнул он резиновым сапогом по песчаному берегу. – Пускай он ходит себе – зззззакозлённый! Пусть его соотечественники – прзирают, пусть они относятся к нему с великим прзрением! – попытался в сторону медведя засвистеть друг. Но засвистеть залихватским свистом у него что-то не получилось, вместо свиста при попытке он только пукнул, а потом с пионерским призывом сказал: – Давай вместе козлить мед-ве-дя.?! («козлить», уголовный жаргон, то есть унижать до самой неузнаваемости).