Александр Дегтярёв - Я – русский офицер. Повесть

– То, что я думаю последние годы, тебя, судя по всему, никак не интересует, но выбор тебе всё равно однажды придётся сделать. Только…

– Только что? – ухватилась за брошенную фразу Татьяна.

– Только бы поздно не было…

– Ты знаешь, Сашенька, что я думаю. Вот ты, например, ещё не женился, да и я согласия пока не давала, но уже угрожаешь. А что же будет, когда я стану законной рабыней вашего хозяйства?

– Так уж сразу и рабыней?! – возмутился Берзиньш. – У нас говорят так: «Были бы бараны, а кому их стричь – всегда найдётся!»

– А я тебе скажу иначе: «Лучше жить одной, чем с тем, кому ты не нужен!»

Дверь в прихожей скрипнула, и на пороге появился Дербенёв.

– Что, опять Репин подвёл? «Не ждали?» – зло бросил хозяин квартиры, направляясь в ванную мыть руки. – Надеюсь, и для меня кофе найдётся? Тогда, пожалуйста, со сливками…

1

Не поучив ни одного ответа на заданные вопросы по поводу незваного «гостя» и его столь частых визитов, которые странным образом всегда совпадают с отсутствием в квартире Дербенёва, Александр ухватил со стола недопитый графин с водкой, какую-то закуску и выскочил вон.

«Бежать, срочно бежать куда глаза глядят! Лишь бы не видеть всё это бл… во!» – решил Дербенёв, садясь в свой «Москвич».

Очнулся он только тогда, когда неизвестные люди начали стаскивать его машину от края довольно высокого обрыва, где машина завязла в песке, не доехав до края каких-то полметра. Теперь автомобиль стоял как на постаменте у самого моря, а Дербенёв, внезапно осознавший, что он чуть не погиб «за просто так», залпом осушил сразу половину ёмкости графина, унесённого из дому. Закуску искать не стал.

– И что, всё это из-за бабы? – возмущённо спросил один из случайных свидетелей, видевший всё происходившее на пляже со стороны. – Да вон их сколько вокруг, бери любую, командир. Только не стоят они того, чтобы из-за них руки на себя накладывать…

– Это точно, – отозвался ещё один «спасатель», – по моей Илзе знаю, как только Я́нов день, так её вечно в лес тянет, а там на Līgo столько кобелей собирается, что она всегда довольна. И я тоже, она же ещё молодая, а я уже старый…

– Всё нормально, мужики, всё нормально, – еле ворочая языком вымолвил Дербенёв, – я ведь ничего такого и не хотел, просто люблю я её…

– А вот за это надо выпить! – предложил первый спасатель.

– Я согласен, только выпивка и закуска у меня в гараже, но как туда доехать, ума не приложу, я… кажется, немного пьян…

– Потихоньку доедем, командир! – утвердил «решение» коллектива второй спасатель. – Мы тебя сейчас вытолкаем на дорогу, а там твоя «ласточка» сама поедет…

2

Утро следующего дня пришло за Дербенёвым вместе с рассветной прохладой, от которой почему-то было холодно. Даже солнце зимнее, но прибалтийское не радовало своим теплом. К тому же во рту было очень неприятное ощущение, словно кошки, будь они неладны, там гадили всю ночь. Гараж, в котором «ночевал» Дербенёв, был закрыт изнутри. «Москвич» настолько остыл за ночь, что покрылся изморозью. А на верстаке, раскинувшемся между стен впереди автомобиля, красовались остатки вчерашнего застолья, совсем не радовавшие глаз.

«Интересно, какой сегодня день?» – вдруг спохватился Дербенёв, включая радиоприёмник в машине.

Как по заказу, прозвучали позывные радиостанции «Маяк», после чего диктор объявил время и день недели. Дербенёв покрутил настройку приёмника ещё. Знакомый всей стране голос Гордеева предложил открыть форточку и приготовиться к ходьбе на месте…

«Хорошо, что воскресенье случилось, а не какая ни будь суббота! На доклад к комбригу идти не надо! – обрадовался Александр, когда эфирный помощник закончил утреннее „истязание“ своего тела. – Непонятно только, где Татьяна? Хотя, не ищет – значит не нужен!».

1

Оказавшись в полной изоляции от старого и нового миров, люди в погонах и члены их семей продолжали честно служить Родине, сказавшей им «прощай». Самым страшным в этом «безвременье» оказалось чувство пустоты и неопределённости. Военный люд не знал, кому он на самом деле служит и гражданами какой страны он теперь является. Единственной ниточкой, указывающей на связь с государством, оставалось денежное довольствие, выплачиваемое из российской казны.

Как нельзя «кстати» в этих непростых условиях вышел приказ министра обороны России, запрещавший военнослужащим, проходившим службу в государствах Балтии, находиться в военной форме одежды вне части. Рядовому и старшинскому составу срочной службы, помимо этого, запрещалось выходить за пределы воинских частей без сопровождения офицеров или мичманов (прапорщиков).