Гений Карпов - Геологические были. Записки геолога

До ближайшего селения Верхняя Тридцатка оставалось примерно сорок километров. В районе острова Кедрового Александр Михайлович держался левого берега, как наиболее пригодного для будущей железной дороги. Здесь их плот и попал в ловушку. Основное русло они оставили правее и направили плот в узенькую протоку. В протоке вода метров пятьдесят скатывается по перекату как с крутой горки. Далее русло расширяется, течение резко замедляется, и плот, получивший разгон на перекате, быстро несёт вперед. А там река уже замерзла, и плот с разгона ушёл под лёд. Кошурников успел перескочить на лёд. Одного из парней затянуло под лёд вместе с плотом сразу. Второго Кошурников поймал за руку, пытался вытащить, но вода оказалась сильнее. Мокрый, без продуктов, без возможности развести костёр, он побрел по глубокому снегу вниз по течению, по левому берегу Казыра. При нём осталась только полевая сумка с документами.

Насколько мне помнится, охотники говорили, что прошёл он около двадцати километров. Но до жилья оставалось ещё двадцать, а силы иссякли. Когда Кошурников понял, что гибель неизбежна, он из последних сил сделал записи в дневнике. Полевую сумку повесил на ветке кедра, на видном с реки взгорке. Тут же под кедром его и нашли. В 1953-м году, возвращаясь с геологической партией из верховий Казыра, я проплывал по той протоке. Плот со всем нашим грузом направился по главному руслу, а мы с Михаилом Калининым пересели в лодку и свернули в Кошурникову протоку для экскурсии по историческому месту. Сколько ни грёб Михаил веслом, обогнать плот, который шёл по главному руслу у нас не получилось. В устье протоки вода оказалась как бы подпружена более быстрым течением главного русла. Поэтому здесь в середине октября и образовалась в тот роковой год ледяная ловушка для плота изыскателей. Мы проплывали это место в сентябре, и уже чувствовалось стылое дыхание глубокой осени.

Теперь любой, кто читал о той экспедиции в газетах или журналах, может сравнить детали её гибели и отличить художественное произведение от реальной были.

О судьбе молодых членов экспедиции – Стофато и Журавлёва – больше уже никто не вспоминал. К тому времени, когда начались поиски, река покрылась прочным льдом. В печати нигде нет упоминаний об одежде членов экспедиции. Теперь можно лишь предполагать, что упомянутые останки человека, обнаруженные, якобы, в песке на правом берегу, могли принадлежать одному из утонувших парней. Горная река во время весеннего паводка могла разбросать их тела на сотни километров от места гибели плота.

Судьба геолога мне была предписана, видимо, свыше. И, несмотря на моё детство, далёкое от тайги, именно в тайге прошла вся моя трудовая жизнь. Сесть же за письменный стол и вспомнить некоторые события давних-давних лет заставила уже взрослая внучка.

– Дедушка, а как ты стал геологом? – Спросила она однажды.

– Как тебе сказать, Катя? Всё получилось случайно и в то же время – закономерно.

Первые мои шаги в геологии начались под руководством замечательного человека Александра Дмитриевича Смирнова. Это тоже была, видимо, случайность, повлиявшая на все дальнейшие события.

В 1940—41-м годах я занимался в самодеятельном оркестре в красноярском Дворце культуры железнодорожников. Директор Иван Иванович Быстров часто бесплатно приглашал нас в большой зал Дворца культуры на концерты, спектакли, оперетты. Вот тогда впервые о геологах я и услышал в романтической пьесе «Машенька». В ней рассказывалось, как долгожданный Машенькин жених-геолог вернулся из тайги, где он обнаружил рудное месторождение. За это открытие он получил премию тридцать пять тысяч рублей и, по тем временам, стал почти миллионером.

Следующий намёк судьба дала мне в мае 1944-го года. На улице имени Сталина (ныне проспект Мира), недалеко от угла с улицей Робеспьера, жили мои знакомые парни. Я бывал там часто. В 1944-м году зашёл к одному из них – Виктору Бородулину, который только что вернулся с фронта. Он и рассказал, что у них во дворе поселился геолог из Москвы и набирает людей для сезонной работы на лето в тайгу.

– Да вот и он из калитки вышел, – кивнул головой Виктор.

Это был пожилой мужчина, худощавый, невысокого роста. В опрятном, но каком-то сером костюме. И весь человек мне показался обыденным. Серым.

– Здравствуйте! – Обратился я к геологу несмело. – Это правда, что Вам нужны люди для работы в тайге?

– А Вы кто, молодой человек? Я набираю людей на полевой сезон для работы в ангарской тайге.