Екатерина Саранченкова - Учение Кириллы Ивановича Простякова

Все это быстро промелькнуло у меня в голове, когда я приоткрыл глаза. И снова опомнился: человек? что он здесь делает?

Холод пробежал вверх по спине и достиг головы, отозвавшись легкими судорогами в конечностях.

– Евгений Васильевич, это я… приехал! – знакомый голос зазвенел в памяти, и сознание полностью вернулось ко мне. Поборов одолевшую меня слабость, я вскочил с места и бросился на шею своему другу! Несколько минут раздавались несвязные возгласы, сопровождаемые бранью, объятиями, смехом, всхлипываниями и рукопожатиями.

А уже спустя четверть часа Александр Степанович сидел, уютно расположившись на диване в гостиной, и мы в упор смотрели друг на друга, словно не веря встрече. Тишину нарушали только равномерное постукивание старинных часов, висевших в комнате, и бульканье закипающей воды в самоваре. Когда последнее прекратилось, я робко поднялся со стула, на котором сидел, и вышел на кухню. Вернувшись через несколько минут в гостиную, я застал своего друга все в том же положении, и поставил поднос с чашками, чаем и сушками на стол. Запах таёжного чая оторвал Александра Степановича от размышлений, и вскоре мы уже, забывшись, делились историями последних пяти лет, так беспощадно разлучивших нас с товарищем.

***

– На третьем курсе приезжает к нам в университет, – рассказывает Александр Степанович, – некий Кирилла Иванович Простяков, лектором на кафедру социологии. И не за его блестящие познания в области науки мы ценили профессора, а за тот опыт, которым наградила его жизнь и которым он с нами так щедро делился. И сколько же поучительных историй мы выслушали за те несколько месяцев его преподавания! Вот, кстати, некоторые из них. Восхищенный, я их тогда записывал в тетрадь после занятий, и теперь с удовольствием отдам их тебе – почитаешь на досуге; мне уже эти листы ни к чему – они свое дело сделали: истории не раз уберегли меня от ошибок и так крепко укоренились в памяти моей, что необходимости в чтении их у меня больше нет.

С этими словами Александр Степанович вынул из своего чемодана немного пожелтевшие листы, усыпанные ровными буквами его аккуратного почерка, и бережно отдал их мне. После этой сцены наш разговор снова оживился и не прекращался больше до самого позднего вечера, а может, уже и до раннего утра – этого никто не мог понять. И каждый из нас знал только одно – ещё столько нужно всего успеть сказать, а ход часов, казалось, все ускорялся и ускорялся и уже не был таким монотонным, как в тот час, когда мы только зашли в эту комнату с улицы и всё никак не узнавая друг друга, сидели здесь, не произнося ни звука. И как мы могли молчать? – спрашиваю я теперь себя, удивляясь.

– Но вот и пора! – сказал, наконец, Александр Степанович. – Завтра меня ждут у Любятниковых – их дочурка уже свадьбу играет, слыхал? Эх, быстро время летит. Когда-то и мы с тобой вот так росли сорванцами, и никто не верил, что пройдет всего одно мгновение, как пред ними предстанут два взрослых мужика, и у каждого свой дом, сад… Эхехеэхехе…

И он засмеялся каким-то глухим и тяжелым смехом. И мне показалось, что я вижу перед собой старика, что в одну секунду пролетело несколько десятков лет, и мой друг уже не тот здоровый малый, разбудивший меня в саду, а этот старец с сединой в волосах и с покрытым морщинами лбом. И холодный озноб пробежал по моим членам.

– Может, останешься на ночь? – с надеждой пролепетал я, очнувшись от своих тревожных мыслей.

– Нет, не могу, прости, друг! – ответил Грибняков.

Я проводил его до калитки, и мы распрощались, пообещав друг другу, что встретимся снова, и он уехал. Вернувшись домой, я было задремал в кресле, рассуждая о том, какой же все-таки замечательный человек мой друг Александр Степанович, но вскоре медленное постукивание часов убаюкало меня, и я заснул крепким младенческим сном, как спал когда-то у бабушки в деревне после прогулки с соседними мальчишками…

***

С того дня прошло уже четыре месяца. Работа и домашние дела закружили меня в серые будни, и времени не хватало даже на обдумывание ближайших планов. Но что же сталось с историями Кирилла Ивановича Простякова? – спросят меня читатели. Честно говоря, я сразу про них забыл. Но сегодня случайно наткнулся на какие-то листы в комоде и, узнав почерк товарища, посвятил целый вечер (к счастью, сегодня мне дан выходной) чтению этих историй. Знаю, что любопытный читатель не удовлетворен таким ответом, поэтому публикую здесь рассказы, насладиться которыми мне удалось сегодня, за что искренне благодарю судьбу. Дабы отдать дань автору этих очерков, вы увидите их под следующим заглавием.