Набралось человек десять. Все, конечно же, спешили и, рассаживаясь, бестолково суетились, как муравьи на куче сосновых иголок. Молодая мамаша с ребенком на руках, который, судя по его виду, был готов в любую секунду взорвать ором и без того шумную маршрутку, была напряжена и явно пребывала в предвкушении этого момента. Наверное, где-то в подсознании она раз за разом прокручивала мольбу, уповая на то, что та сработает как стоп-кран и ее (и нас всех, соответственно) минует эта участь. Лицо ее чем-то напоминало лик мудрого и уставшего от своих предсказаний пророка: видно, по ее ощущениям, вопль отпрыска все-таки был не за горами.
Следующим, на кого упал мой взгляд, был бизнесмен, ну, или он очень хотел им казаться: наглаженный костюм, смартфон последнего поколения, в трубку которого он орал, с каждой фразой повышая децибелы. Наверное, оставил машину возле дома или еще не заработал на нее, зато на модные побрякушки денег вполне хватило.
Нет, я вовсе не недовольный жизнью скептик, готовый ворчать по любому поводу, – я человек, в принципе недовольный этим мирозданием. Мои суждения и замечания проистекают из ежесекундно терзающего меня ощущения какой-то неправильности всего вокруг происходящего. Суетливость рода человеческого скорее накаляет внутренний мир, чем умиляет. Тут важно понимать, куда тебя самого клонит, и быть честным. Я вот понимаю. А выдавать колкости в ответ на то, что происходит вокруг, – это моя собственная защитная реакция, которая хоть как-то уравновешивает психику. Короче говоря, стратегия «будь честен по отношению к самому себе» работает: я все еще на плаву и могу как-то сосуществовать с этим мирком.
Ситуация с ребенком и «бизнесменом» в кавычках была похожа на динамит, фитиль которого благополучно поджег обладатель навороченного флагмана в тот самый момент, когда дьявол бизнеса, проявив свою волю, направил его в эту маршрутку.
– Да! Максим Львович, да! Документы подписаны, все готово, везу, везу! Да, до связи! – В деловых переговорах невольно принимали участие все пассажиры маршрутки.
Мамаша с ребенком искоса неодобрительно поглядывала на отрастивший себе ноги «галстук», едва только он появился в святой обители транспортного средства. Ей явно не нравился нарастающий громкий и напористый голос «бизнесмена». Глушилки что ли стали ставить в маршрутках? Ума не приложу. Но, по всей видимости, помехи в эфире становились все сильнее, поэтому парню приходилось орать. А девушке, наоборот, хотелось того, чем я обладал в избытке, – тишины. С удовольствием поделился бы с ней, если бы мог или если бы захотел. Еще не знаю. Моя жадность на этот товар не знает границ…
Девушка с облегчением едва заметно улыбнулась, когда человек в костюме наконец перестал кричать, но телефон зазвонил опять – и это послужило тем самым детонатором, перед которым фитиль обычно догорает до своего положенного конца.
– Извините, не слышно, ребенок кричит! Перезвоню! – «бизнесмен» скорчил жуткую гримасу, выражающую лютую неприязнь к орущему созданию и его мамаше.
Надо сказать, девушка прекрасно все понимала, но деваться ей было некуда. Наши взгляды случайно встретились. Поняв, что я уже давно наблюдаю за происходящим, она сочувственно улыбнулась. Я ответил ничуть не менее искренней всепонимающей улыбкой. «Бизнесмен», однако, тут же вписался к нам, образуя запутанный треугольник сочувствующих. Его глаза вроде бы смотрели на меня и в то же время косили в сторону девушки. Одним словом, они выражали что-то в духе: «как же задолбал орать этот ребенок, нельзя, что ли, было дома его оставить! Ну хоть ты-то меня понимаешь, братан?»
Скажу честно: я понимал.
И даже немного разделил с ним негодование. Я вообще сочувствую всем: и матери, и бизнесмену, и ребенку, которого выволокли из дома и запихнули в вонючую машину, да еще и в больницу, скорее всего, везут – делать первые в его жизни прививки от чего-нибудь мерзопакостного. А самое главное, я сочувствую этому унылому и скучному миру, в котором все живут по шаблонам, навязанным поп-звездами, миллиардерами, законами высокой моды и до зубовного скрежета надоевшей всем рекламой на баннерах, экранах телевизоров, радио и уже далеко не свободных просторах Интернета. И себе я тоже сочувствую, потому что купаюсь в этом великолепном дерьме информационного века и как-то совсем не рвусь уехать в дикую тайгу.
Да, я не могу этого сделать. Барахтаюсь в собственной паутине так же, как и другие, потому что… потому что…
Читать дальше