Вениамин Ханаев - Записки женатого холостяка

– Всем тихо! Я пошёл, пройдусь полчаса, может час. Давай, успокаиваемся, остальные разборы полётов завтра…

– Ненавижу тебя! Всё! Это конец!

– Спокойно, все остывают, каждый как может! Дети, спать!

Надел какую-то хламиду, вышел за ограду, но не успел пройти и двухсот метров, как темноту сзади вспороли фары. «Субару» делает хорошие машины. Раллийные корни чувствуются во всём. Деревенская дорога есть деревенская дорога, тем более, после недавних дождей. Глина такая, что коровы поскальзываются и падают, приходится собираться по нескольку человек, чтобы их поднять. Местные гоняют на списанных армейских ЗИЛах или тракторах, всякие же «Тойоты» и «Жигули» (никого не хочу обидеть) просто беспомощно шлифуют своими передними или задними приводами и зарываются в грязь по брюхо. А «Легаси» – он такой, боевой, полноприводный. Нравится мне эта машина – очень она драйвовая и проходимость на высоком уровне. Кстати, бытует мнение, что «Субару» очень дорог в обслуживании, но это не так. Когда его брал, друзья отговаривали, мол, разорит тебя. А продавец, суровый такой дядька с большими усами, сказал: «Дураки они, тут ломаться нечему, сделано на десятилетия, будешь только масло да колодки всякие менять». Так оно и получилось…

В общем, благоверная не стала ждать утра, а покидав детей, вещи и половину кошек (всего их у нас две) в свою машину ударилась в бега… Женщина за рулём, в таком возбуждённом состоянии, ночью, с детьми… Ё-моё! Что делать?! Вариант был один – впереди, метров через тридцать, дорога сужается перед въездом на мостик через ручей, вот здесь и надо «останавливать на скаку коня и гасить горящую избу». Не знаю, чья скорость была выше, но к мосту я добрался первым.

– Стой! Ты что задумала! Тормози! Куда, сумасшедшая!

Всё произошло мгновенно. Инстинкт толкнул меня вперёд, и я мигом оказался на капоте машины, иначе, как минимум перелом обеих ног в районе коленей был бы гарантирован… Ночь, звёзды, рёв мотора, ухабистая деревенская дорога и я, такой крутой, распластался на лобовом стекле, прямо как в добротном боевике конца восьмидесятых – начала девяностых. При этом всё – с одного дубля, а камеры рядом даже и в помине не было, мля… Сын потом сказал, что я был похож на Шварценеггера из «Правдивой лжи» – тоже такой же большой и в каком-то длинном развевающемся лаксандрине, только он на самолёт запрыгивал, а я на машину.

Ехали так километров пять. Опять же со слов сына, вёл я себя вполне достойно, даже не матерился, только пел песни – видимо, чтобы всё-таки со страху не обделаться…

Стали попадаться встречные машины – тракт рядом. Один грузовичок сначала прогрохотал навстречу, потом развернулся полицейским разворотом и кинулся вдогон за нами. Поравнялись.

– Мужик, это, у тебя всё нормально?

– Нормально, конечно нормально!

– А, ты, это, чего делаешь? Может, это, помочь?

– Спасибо, друг – всё в порядке. Это мы с женой поспорили на «слабо» – смогу я или нет так проехать!

– Вы, это, заканчивайте! Убьёшься ещё нахрен…

– Всё нормально друг, сейчас остановимся!

И действительно, остановились. Мужики на грузовике постояли с минуту в отдалении, потом развернулись и уехали в ночь. Капот тёплый, лежать приятно, только руки и ноги от напряжения занемели – не пошевелиться. Жена от волнения или из вредности включила дворники, и они стали методично хлопать меня по затылку.

– Да выключи ты их уже, не видишь разве!

Выключила двигатель. Тишина и темнота. Дети, совсем ошалевшие от происходящего, даже всхлипнуть боятся, только кошка нервно скребётся в боковое окно и пытается вылезти на улицу.

– Слушай, ну пошалили и хватит. Давай, пусти меня за руль. Сейчас вернёмся домой, ляжем спать. Утром встанем и забудем всё как страшный сон!

– Уйди! Слезь, а то сейчас снова поеду!

– Не слезу. Я вас никуда не пущу, тем более, в таком состоянии!

– Последний раз говорю – слезай!

Опять завела мотор и начала сдавать машиной вперёд-назад. Чёртовы дворники противно скрипят по сухому стеклу и снова лупят по затылку, а ведь я их сам менял три месяца назад, предателей!

– Да выключи ты эту хрень! Я ведь не слезу, а они сейчас мне об башку погнутся!

Снова выключила двигатель. Опять тишина и темнота. Даже комаров нет. Наконец, кто-то из детей зажёг свет в салоне. Теперь можно развернуться лицом и осмотреть, что же там происходит. Так, одна рука, вторая рука, нога, ещё нога… Оп, повернулись! Господи, что же так болит-то всё?

Сидит как каменная, смотрит перед собой не мигая. Такое ощущение, что вообще не понимает, что происходит. Дети ошалелые, но оно и понятно. Кошка из последних сил пытается выбраться из машины. Что-то надо делать!