Сабит Алиев - Чужой дом

В общем, если не стоит вопрос жизни и смерти, я старался деньги не занимать. Не хотелось начинать новую жизнь, имея долги за душой. Узналсколько стоит доехать до Москвы на автобусе и на машине – оказалось, на это денег у меня хватит, и даже немного останется на жизнь, на первое время. К тому же, мне всегда нравилось путешествовать именно на машине, видеть новые места, людей, придорожные кафе… Ненадолго становиться частью совершенно незнакомого, но такого реального настоящего…

После того, как все разузнал, уволился с работы. Непросто было это – ломать привычную, налаженную жизнь, когда не уверен на сто процентов, правильно поступаешь или нет.

Уладив все дела, пришел домой вечером домой и сказал маме:

– Завтра вечером уезжаю в Москву.

– Как? С кем? – Глаза у нее стали в два раза больше от неожиданности. – Что ты придумал? Сейчас позвоню отцу, он с тобой разберется! – Схватила телефон и стала набирать номер.

– Мама, подожди. Какой смысл звонить? Папа вернется с работы, и я все расскажу ему сам. Вернее, вам вместе. Зачем я буду сначала отдельно говорить с тобой, а потом с ним?

– А что с работой, сынок? Ты уволишься? – тихо спросила мать.

– Я уже несколько дней не работаю, мама. Уволился и больше не хочу работать там, и жить в этом городе тоже больше не хочу! – хотя город свой я очень люблю. Сказав, вышел на улицу – хотелось напоследок посмотреть на свой родной город, ведь неизвестно, когда вернусь обратно, вернусь ли вообще? Заранее знал, что буду очень скучать, и хотел запомнить любимые улицы перед отъездом…

Вернулся я не через час, как планировал, а часа через два-три. К этому времени отец уже был дома, и мама успела так его обработать, что он с порога угрожающе заявил:

– Никакой Москвы – слышишь меня?

– Папа, может, ты меня выслушаешь для начала?

– Нет, я все сказал. Не хочу больше ничего знать об этом.

– Папа, послушай. Я завтра уезжаю. Давно уже взрослый человек и сам могу решать, что мне делать, а что нет.

Мне было неприятно это говорить ему, но другого выбора не было.

На этом закончил разговор и ушел к себе в комнату, стал собирать вещи. Паспорт свой заранее спрятал – знал, что мама могла забрать и не отдавать мне его, лишь бы удержать дома. Не стал говорить даже, с кем и как я еду – родители могли позвонить водителю и сказать, что я отказался от поездки. И тогда – прощай, моя мечта. А я должен был покорить Москву, жить только там, и нигде больше.

Вечером папа еще раз попытался отговорить меня, говорил, как мама и он не хотят расставаться со мной. Мы проговорили больше часа, я снова и снова пытался объяснить им, чего я хочу, призывал их прислушаться к моим желаниям, но бесполезно. В конце концов, я сказал:

– Извини, папа, свое решение я не изменю!

Я продолжал подготовку к отъезду. Вещей с собой брал немного, только самое необходимое: джинсы, пару свитеров, зубную щетку, бритву. Все должно было поместиться в моей старой спортивной сумке, с которой пять лет ходил заниматься боксом. Она была очень удобная, и сейчас тоже послужит мне верой и правдой. В сумке до сих пор лежали мои старые боксерские перчатки, рваные и потрескавшиеся. Взял их в руки и сразу вспомнил свой первый бой. Тогда проиграл, а мой товарищ выиграл. Вспомнил, какое разочарование и зависть к нему почувствовал тогда. Отец тогда сказал мне: «Никогда никому не завидуй – ты потеряешь свою индивидуальность, так как будешь стараться делать все то же и иметь все то же, что и человек, которому ты завидуешь. А одинаковых людей не бывает, и другого, такого же, как ты, больше нет, поэтому просто будь самим собой». Эти слова запомнил на всю жизнь, и с тех пор больше никому не завидую – я стал тем, кем должен был стать.

Положил туда же одеколон, подаренный бывшей подругой. Она была старше меня на пять лет. Красивая, стройная, яркая и, самое главное, очень мудрая женщина. Когда мы познакомились, у нее было очень много поклонников, но ни с одним из них она не встречалась – есть такой тип женщин, они никому не отдают предпочтения и, таким образом, сохраняют всех поклонников. А со мной все получилось быстро, как бы само собой. Судьба, наверно…

Я знал, что не испытываю к ней любви, но мне нравился ее ум, она находила правильные ответы на все мои вопросы, те ответы, которые я сам не нашел бы никогда. В ее случае я поступал вопреки расхожему совету: послушай женщину и сделай наоборот, то есть поступал в точности, как она советовала. У нее была очень сильно развита интуиция. В свою очередь, всегда старался быть честным с ней, так же, как и со всеми. Каждый раз, когда она спрашивала, люблю ли я ее, я отвечал, что нет. Может, она и хотела, чтобы я ее обманул, но я не мог… Мне было больно говорить ей это, а ей было еще больнее это слышать. Она-то меня любила очень сильно…