Сергей Виноградов: Дорога в бесконечность. Стихи и проза

Влево шаг – расстрел. И вправо
Та же пуля беглецу…
Ветер с моря нас, усталых,
Бьёт, как плетью, по лицу

И земля и небо вместе…
Колыма – наш дом родной..
Брат, гордись! Такой вот чести
Удостоится ль иной?

Я чужую гитару возьму
Я своей никогда не имел
И спою я – про Колыму,
Видно с водки стал слишком уж смел…

Я спою вам про лагерный быт
Среди долгой, как вечность, пурги
И про тех, кто страной позабыт…
Ведь народ – это здесь. Там – враги.

Я спою вам, что именно там
Гибли лучшие наши сыны…
Не один там лежит Мандельштам —
Затерялась там совесть страны…

И сегодня, когда лагеря,
Опустели. Врагов нет давно.
Про чудесные эти края
Я напомню вам всем всё равно…

Быть может в жизни прошлой был я зеком
В каких-нибудь колымских лагерях…
Но я уверен – был я человеком
И если оказался там – не зря…

И там таких, как я, не так уж мало
Не урок, не изгоев, не слепцов…
Не здесь, а там ещё страшнее стало
Жить средь доносчиков и просто подлецов…

Не здесь, а там – она – страна уродов…
Мы здесь свой мир свободы создадим
И лучшего из всех Отца народов
Анафеме свободно предадим!

О, Колыма! Из всех держав – держава!
Другой такой нигде на свете нет.
Здесь полстраны в туристах побывало,
А было бы возможно – и весь свет…

От Ленинградских фонарей
Во мрак сибирских лагерей
Он выбрал путь,
Ушёл не беспокоя
Ни нас, похожих на зверей…
Ни нас, кто только льёт елей,
Ни нас, страны своей «героев»…

…Во все века и времена
Всегда виной была вина.
И лишь потом свобода наступала…
Трудом неправедным страна
Жила. В ней правил Сатана
И было правды меньше,
Чем опалы…

…Во тьме сибирских вечеров
В огне негреющих костров
Сгорел ли он?
В эпохе ль растворился?
К чему теперь река из слов
И всенародная любовь —
Он за неё по-полной расплатился
Один из тысячи Врагов.
И оскудел мир без него…
Но он же был!
И в памяти остался…

Стихи кричащие его
Как стыд, как честь,
Как боль Всего…
Он в них воскрес
И в них обосновался —
Поэт исчезнувший навек…
Поэт ли только?
Человек!

На парижском бульваре
В полутёмном притоне
За столом собирался
Белой гвардии цвет
И командовал всеми
Полупьяный полковник
В полудраном мундире
И без эполет…

Шли беседы часами
О далёкой России
О проклятой России
И о том, чего нет…
И поникших гостей
В час ночной развозили
Моложавый поручик
И чернявый корнет.

И казалось, что время
В том притоне застыло
Только годы текли
Как в бокалы вино.
С ним тоска по России
Из души уходила
Ну а боль по России
В ней была всё равно…

Ничего случайным не бывает
Всё давно предопределено
Если это чья-то шутка злая
Значит, так тому и суждено…

Если это близкая разлука,
Нам её, мадам, не избежать…
Вы же генеральская супруга,
И не Вам свою судьбу решать

Мы уедем с вашим генералом
Может быть, на год иль навсегда.
Ну а Вам тоска по мне досталась
В ваши очень юные года…

Обещаю Вам вернуться вскоре
Без супруга вашего навек.
Ну а он останется в том поле,
Как герой и милый человек.

Ничего случайным не бывает…
Кто кого в любви переиграл?
Мне, увы, судьба досталась злая,
Ну а Вам ваш новый генерал…

В Париже дождь, а в Петербурге снег.
Такие вот превратности погоды.
Но там и тут ещё двадцатый век,
Одни и те же месяцы и годы.

Одно и то же время, но оно
По разному, увы, воспринималось.
Одним – в Париже было суждено,
Хоть в Петербурге сердце оставалось

Прожить остаток дней и умереть
Вдали от неухоженной России…
Другим – досталось Родину иметь,
Хотя они её и не просили.

Так кто из них сильнее пострадал?
Так кто из них Россию больше любит?
Так кто из них России больше дал?
История когда-нибудь рассудит…

Пред кем из них приспустит скорбно флаг
В минуты покаяния за горе —
За горе тех, кто здесь познал Гулаг?
А может тех, кто изгнан был за море?