Владимир Храмов - Рассказы. Избранное

***

Шахтная клеть – огромный лифт, опускающийся на глубину до трехсот метров, – вмещает в себя около двадцати человек. Но когда я, ведомый толпой широкоплечих шахтеров, втиснулся в это чудо производственной техники, сложилось впечатление, будто туда набилось народу в два раза больше.

Яркие лучи фонарей световыми клинками прорезали сгустившуюся темноту. Через решетчатые двери я разглядел холодный серый бетон вертикального ствола, по которому клеть, как скоростной лифт небоскреба, опускается на немыслимую глубину. В лицо пахнуло прохладным воздухом – это мощные вентиляторы гнали с поверхности по горным выработкам свежий воздух, который с неистовой яростью бросался разгонять опасные скопления газа и пыли в подземных туннелях. Эти скопления от малейшей искры способны объять адским пламенем всю шахту.

Я мерзло поежился, когда представил, что под ногами сотни метров пустоты и холодного мрака, и что если клеть вдруг оборвется, то уже ничто не спасет обреченных людей. Знал я и то, что на подобные случаи предусмотрен защитный парашют, но подлое подсознание подбрасывало устрашающие картинки искореженного метала вперемешку с изувеченными телами на дне ствола.

– Не бзди! – раздался над ухом могучий голос наставника. Я от неожиданности вздрогнул, с недоуменно взглянул на Геннадия Юрьевича. – Первый спуск, это как с первой женщиной, главное не дрейфить!

Глаза матерого шахтера блеснули задорно, и на суровом лице вдруг расплылась широкая улыбка.

– Я и не бздю, – ответил я, как можно небрежнее, но поджилки предательски тряслись перед неизвестностью.

– Не ври, я же бздел, – Геннадий Юрьевич ухмыльнулся, вспомнив, наверное, свою молодость, когда в шахту, по уровню опасности намного превышавшую современную, молодежь шла не ради денег, а во имя идеи – трудиться во славу отчизны, чтобы бы могучая родина становилась еще сильней и богаче…

Я отвернул взгляд от задумчивого лица наставника, мысленно поблагодарил пожилого шахтера, что поддержал, а не попытался как-то подколоть, еще совсем зеленого студента.

Клеть вдруг дернулась, пошла вниз, с каждой секундой набирая скорость. Кровь прилила к голове, а в ногах стало легко, словно тело потеряло вес, и складывалось впечатление, что еще чуть-чуть и пол уйдет из-под ног, а каской я упрусь в потолок. Как космонавт в невесомости тыкается макушкой во все что ни попадя на своей орбитальной станции…

Клеть спускалась около трех минут. Шахтеры травили анекдоты, обсуждали предстоящую работу, кто-то возбужденно рассказывал, как его вчера чуть не завалило валуном размером с быка, и если бы не молниеносная реакция, то осталось бы от него мокрое место.

Я особо к разговорам не прислушивался, в груди от волнения словно сжались тугие пружины. Прожженным шахтерам все нипочем, в шахту уже как домой, все знакомо и привычно. А у меня словно ломка мировоззрения происходила, я размышлял, стоило ли вообще выбирать шахтную профессию, может надо было пойти учиться на юриста или экономиста. Безопасно и всегда в чистой одежде… но мой отец был против, он сам работал в горной промышленности, и говорил что, этих экономоюристов не желающих работать и без меня пол страны, а грамотных специалистов среди простых трудяг недостаток. Я возражать по этому поводу не стал, и тогда, наверное, впервые в жизни задумался. А ведь впрямь, большинство моих друзей и знакомых пошли учиться на профессии, где «всегда в чистой одежде»…

Клеть дернулась, остановилась. Прибыли на место. Решетчатую дверь распахнули впереди стоящие, меня подтолкнули сзади, и я, непроизвольно сделав шаг вперед, пошел за темными фигурами в касках.

Выйдя из шахтного лифта, я ожидал узреть тесную, с низкой кровлей горную выработку, но на мое удивление околоствольное пространство было просторным и хорошо освещенным. В воздухе витал неестественный запах слабой концентрации газа, он хотя и разбавлялся свежей струей кислорода, но не исчезал совсем.

– Недавно взрывники работали, – пояснил Геннадий Юрьевич, увидев как я шмыгаю носом. – Скоро проветрится.

– Понятно.

Я начал с интересом разглядывать все, на чем останавливался взгляд. В специально отведенной нише расположена высоковольтная подстанция в виде массивной цилиндрической бочки, по соседству – трансформаторы низкого напряжения и электрощиты с яркими предупреждающими об опасности значками. Все электрооборудование, дабы какой дурак не полез и не убился, ограждено решетчатой перегородкой с увесистым замком на двери сваренной из каленой арматуры. Только подземный электрослесарь имел право приближаться к электрическому хозяйству.