Владимир Колабухин - Гришуткин сад. Рассказы

– С удовольствием. Я тоже люблю его.

Подъехав к театру, они вышли из машины и прошли сквериком в кафе, в тень веранды, где стояли несколько столиков из белого пластика. Сели в уголок. К ним тотчас же подскочил юркий молодой официант.

– Что пожелаете?

– Мороженое, – попросил Ладнов.

– С клубничным вареньем, – добавила Нина.

Расторопный официант моментально исполнил заказ.

Ладнов щедро расплатился, с лёгкостью в душе откинулся на спинку стула. Из небольшого динамика под козырьком веранды лилась волнующая душу песня «Эти глаза напротив». Белые бутоны кустов цветущего жасмина дурманили пряным ароматом голову, а рядом с ним, Ладновым, сидела прекрасная женщина, он заворожено смотрел на её чуть пухлые чувственные губы и лучших минут представить себе не мог.

– Нина, вы сегодня такая красивая…

– Только сегодня? – кокетливо улыбнулась Нина. Она знала, что у шефа есть семья, не раз видела в офисе его симпатичную жену: видимо, та приходила проведать муженька. Но что-то в последнее время не приводилось её встречать. Не разошлись ли? Может, поэтому шеф сегодня так необычен? Как бы там ни было, она, Нина – свободная, молодая женщина, имеет право и вольна себе позволить распоряжаться собой так, как сама того хочет. А сегодня она пожелала остаться с шефом наедине и рада этому.

…Они ели мороженое и с улыбкой смотрели друг на друга. Оба чувствовали, что между ними возникает волнующая душу связь.

– Ещё порцию? – предложил Ладнов, как только Нина отставила вазочку

– Боюсь, горло заболит.

Она достала из сумочки тюбик с помадой, круглое зеркальце, глянула в него, чуть подправила помадой губы, повернула голову к Ладнову:

– По домам?

– Я подвезу вас, не возражаете?

– Не возражаю.

У подъезда девятиэтажной коробки дома, где Нина попросила остановить машину, на скамейке о чём – то оживлённо разговаривали две старушки. Увидев Ладнова с Ниной, разом умолкли и с любопытством уставились на них. Нина и бровью не повела.

– Вот здесь я и живу, – обратилась она к Ладнову. – Теперь я хочу угостить вас, приглашаю.

Он ещё накануне узнал, что она одинока, поэтому с лёгкой душой прошёл вслед за ней в квартиру.

– Пока поглядите, как я живу, – предложила Нина, остановившись в прихожей у зеркала. – Квартирка у меня маленькая.

Ладнов прошёл в комнату, осмотрелся: она оказалась хорошо обставлена мебелью и ухожена с чисто женским старанием. В ней было уютно, пахло хорошим парфюмом. На полу лежал зелёного цвета палас, а на письменном столе у окна красовалась хрустальная вазочка с живыми цветами.

Через несколько минут Нина внесла поднос с чашечками кофе и бутербродами. Потом они слушали магнитофонные записи концерта итальянской эстрады, даже потанцевали немного.

Нина вдруг зябко повела плечами.

– Что, холодно? – спросил Ладнов. – Я форточку закрою.

– Не надо. Выйдите на минутку. Я позову.

Он вышел и вскоре услышал чуть дрогнувший голос Нины:

– Входите!

Ладнов вошёл, и вся его кровь бросилась ему в голову: откинув одеяло, обнажённая Нина со странной улыбкой лежала в постели и жестом руки приглашала разделить с ней ложе.

Он оторопел. Противоречивые чувства охватили душу: отказать женщине – вроде как обидеть, низко пасть в её глазах, но и вот так, с ходу, броситься к ней в постель – тоже не мог.

В комнате повисла тягучая пауза.

Нина нетерпеливо прикусила губу.

– Ну, что же вы?..

Он колебался ещё несколько секунд, но волна острого желания вдруг охватила всё его тело…

От Нины Ладнов выбрался в двенадцатом часу ночи. Ехал домой и пытался разобраться в себе. На душе было неспокойно. Мрачные мысли теснились в голове: «Всё – таки изменил жене. Что будет, если она узнает?».

Ещё никогда он не чувствовал себя так мерзко – как он мог так легко поддаться очарованию Нины?

Он потряс головой, отгоняя неприятные мысли. Заставил себя успокоиться: этот вечер показал правоту Кучерова. Выходило, что ему, Ладнову, не о чем и волноваться – он не импотент.

Жена встретила его насуплено. Обиженно кинула ему в лицо свою боль:

– Опять где-то пропадал, гуляка!

– Почему сразу «гуляка»… С Кучеровым в шахматы играли, – протянул он, пряча глаза. Ему сделалось стыдно за свой обман. Он прошмыгнул в спальню, дав себе зарок – больше никогда не поддаваться чарам Нины.

И слово держал крепко. Как она ни сталкивалась с ним будто ненароком в офисе, как ни старалась нежно улыбаться при встрече, он лишь сухо здоровался и не позволял себе никаких вольностей. Ему хотелось как можно скорей поставить точку в их недавней неслужебной встрече. При очередном заходе Нины в его кабинет Ладнов, подвёл, наконец, черту: