Евгений Пекки: Невыдуманные истории от Жоры Пенкина. Книга 3. В Америке

«Фичбур», – прочитал Пенкин название городка (Fithburgham), через который они проезжали. Десять минут езды по хорошей грунтовке, и машина затормозила возле белого заборчика, который отделял от дороги обширный палисадник. За ним виднелось одноэтажное здание со стеклянной дверью.

– Всё, приехали, – сказал Джим, – пошли, Джордж, – понял его речь Пенкин.

– Хорошо, – отозвался он, вылезая из машины.

Двое, русский и американец, один с чемоданом, а другой со спортивной сумкой в руке, подошли к дому по дорожке, посыпанной белым мелким щебнем.

– Добро пожаловать, мой русский друг. Неделю мы вместе будем жить здесь, у меня дома.

Когда луч солнца скользнул по стенке комнаты, пробиваясь сквозь тюль между шторами, Пенкин открыл глаза. Первая мысль была: «Где я?» Он лежал раздетым под очень лёгким одеялом на широкой, не менее чем в полтора метра кровати, утопая в белоснежной пухлой подушке. В небольшой квадратной комнате с одним окном стоял платяной шкаф, пара венских стульев и столик у окна – вот и всё убранство. Потом он вспомнил: «Господи! Я же в Америке! Это дом моего хоста Джима, а я лежу в кровати в своей комнате».

Он подошёл к шкафу. В нём, как и положено, была его форма, которую, достав из чемодана, он разместил на вешалках, чтобы она отвиселась. Надев брюки, Жора подумал, что не мешало бы умыться, и глянул на часы. Было полвосьмого утра. Время ещё с вечера было велено всем поставить американское и в предстоящие две недели пользоваться только им. С утра предстояла поездка в Вустер, поэтому спать уже было, пожалуй, некогда.

Он достал свой дорожный несессер и отправился искать умывальник. По смутному воспоминанию, оставшемуся после вчерашней многочасовой поездки и массы событий, Жора вспомнил: Джим вроде что-то говорил о цокольном этаже. Георгий спустился по винтовой лестнице на этаж ниже и без труда определил дверь, за которой находилась душевая. Тут же находился унитаз и умывальник с большим полукруглым зеркалом на стене. Эта комната личной гигиены занимала не меньше полутора десятков квадратных метров. «Надо же, – подумал Пенкин, – столько места отвести под, можно сказать, подсобное помещение».

Он умылся, побрился, c удовольствием прыснул на себя туалетной водой и вернулся в комнату. Через минуту постучал Джим. Поинтересовавшись, как это часто делают американцы по отношению к товарищу или собеседнику: «Ты в порядке?» – и получив утвердительный ответ, он спросил:

– Джордж, готов завтракать?

– Да, конечно.

– Тогда пошли.

Они оказались в большой, не меньше тридцати квадратных метров комнате, которая служила столовой. Она не была отделена полностью от остальных помещений. Такую планировку Жора видел в первый раз. Впрочем, ему многого, что попалось на глаза за эту поездку по стране, о которой он знал только понаслышке, раньше видеть не приходилось. В столовую вело два входа, а возле одной из стенок расположилось кухонное оборудование: холодильник в два с половиной метра высотой и двумя дверцами, мойка для посуды, газовая плита, кухонный столик и буфет со многими ящичками, а чередой над всем этим – шкафчики белого цвета. Завершала всё посудомоечная машина, которую Жора видел впервые и поначалу решил, что это второй холодильник, поскольку она тихо пофыркивала и сверкала разноцветными огнями табло. Позднее Джим показал ему её устройство, так и не убедив русского гостя, что для семьи из двух человек эта вещь абсолютно необходима.

В центре комнаты стоял большой обеденный стол, за которым можно было без труда разместить человек пятнадцать. Сервирован он, впрочем, был только на троих. Под белой салфеткой оказался нарезанный белый хлеб, на тарелочке желтел кусок масла. Тут же полукругом расположились солонка и перечница из фарфора в виде двух ежей, с десяток каких-то баночек, миска из фарфора со свежими огурцами и тарелка с какими-то зелёными плодами, а также тюбик с горчицей, судя по надписи.

Вдруг в столовую, в которой Жора разглядывал незнакомые предметы, тихо вошла одетая в светлый жакет и тёмную юбку симпатичная женщина. Она была одного роста с женой Пенкина и примерно той же комплекции. У неё была хорошая причёска и туфли на каблучках. Она подошла к Георгию, улыбнулась и сказала по-английски, обернувшись к мужу:

– Ну что же ты, Джим, познакомь меня с нашим русским гостем.

Джим немного нахмурился, поскольку стоял спиной ко входу, из которого она появилась, и не сразу её заметил, но тут же улыбнулся: