Андрей Грачев - Немного о семье. Сборник рассказов

– Чего тебе?

Алексей спокойно, чуть с улыбкой, по-хозяйски положив руку на окно, сказал:

– Здарово, меня Алексеем зовут. Не подскажешь, как к Танюхе пройти?

На лице водителя появилось недоумение.

– А зачем она вам? – наконец, опомнился он.

– Навестить хочу.

– А вы ей кто, простите, будете? – спросил молодой человек, уже зная ответ.

– Муж ее. – И Алексей постучал золотым колечком по выступающему из двери стеклу.

– Черная дверь, – буркнул водитель.

– Спасибо, – ответил Алексей, – можешь езжать Вадим.

Водитель отдернул пропуск на груди.

– Аккуратнее на дороге, – добавил Сафронов, нехорошо улыбаясь, – на пути кого только не встретишь.

Он отошел от двери машины и дал ей спокойно отъехать, взглядом провожая беспокойное лицо водителя в боковом зеркале. Алексей постоял немного и вернулся на свой пост.

В конце рабочего дня Татьяна вышла из здания, улыбаясь своим мыслям. Она медленно спускалась по лестнице, придерживая ногу над каждой ступенькой, чтобы с едва заметным сожалением сделать следующий шаг. Когда она увидела Сафронова, на светящемся ее лице на мгновение полыхнул испуг. Она замерла, перестала дышать и уставилась голубыми глазами на ждущего ее мужчину.

– Привет, – сказал он ей.

– Привет, дорогой, – улыбнулась она ему, как ни в чем не бывало, и продолжила спуск, на чуть подкашивающихся ногах. – Ты что тут делаешь?

– А то ты не знаешь.

Она подошла и поцеловала гладковыбритую щеку.

– Курила, – сказал он ей.

Она знала, что от нее не пахнет, и знала, что отрицать бессмысленно.

– Выкурила одну. День – ужас, какой тяжелый был.

Она взяла его под руку и, торопясь, потянула в сторону дома.

– Как у тебя день прошел? Давай зайдем в «Пятерочку», поможешь мне донести пакеты.

– Что за Вадим? – спросил ее он. На нее он не глядел, и не надо было, свою жену он знал как облупленную.

– Водитель наш. – Татьяна нервно рассмеялась.

– Что ты с ним лясы точишь? А?

Голос Алексея был негромким, но вибрирующим. Татьяна хорошо знала, когда он таким становился – ничего хорошего это не предвещало.

– Да ему лишь бы поболтать, работать совсем не хочет.

– А ты только рада, что он за тобой увивается? Давно не получала?

На чуть раскосых глазах Татьяны выступили слезы.

– Прости. – Она прикладывала силы, чтобы не зареветь при идущих навстречу прохожих. Она знала, что в отличие от нее Алексею до людей вокруг не было никакого дела. Их взгляды только могли подстегнуть его поднять на нее руку. – Ну, ходит он ко мне и ходит, что я могу поделать, он же работает с нами.

– Увольняйся, – отрезал Алексей, не обращая внимания на выходящие из берегов озёра.

– Опять? Я только-только пообвыклась. Рядом с домом же. – Она взяла его ладонь в свои, прижала к груди и развернула к себе. – Ну не надо, прошу тебя.

Иногда жалость в нем пробуждалась. Может быть, мольбу «лишь бы он поверил», он принял за мольбу «сжалься надо мной», а может уже поговорил с Вадимом, но она услышала:

– Даже не думай ему улыбнуться. А то не чем будет.

На этот раз он посмотрел ей прямо в глаза. Кончик языка Татьяны сам потянулся коснуться переднего искусственного зуба.

– Не буду, – заверила она мужа, – не буду, – повторила она как заклинание. – Спасибо, – искренне благодарила она его.

Слово Татьяна сдержала. На следующий день, когда приехал Вадим, она опустила глаза в пол и не поднимала их, пока водитель не убрался. Уезжая, он заметил Алексея, который скрестив руки на груди, коротко кивнул ему.

–

Наступила суббота. Алексей проснулся рано, тихо прошел в ванную, умыл лицо и, как всегда по выходным, растолкал жену. Той хотелось еще поваляться в постели, но муж повысил голос, не настолько, чтобы разбудить Андрюшу, спящего в той же комнате за сервантом, но достаточно, чтобы жена вяло поднялась и села в кровати. Ее голова сонно висела, спрятавшись за копной растрепанных волос. Пересилив себя, Татьяна встала и, шурша тапками, поплелась к зеркалу.

Через час все семейство ело побеленный сметаной борщ, откусывая ржаной хлеб с тонким слоем горчицы. На маленьком телевизоре Sharp шли мультики. На столе хлопотами Татьяны был порядок, к которому она была равнодушна. За несколько последних ложек супа, как по часам, она поставила перед мужем и сыном кружки с горячим чаем и забрала у них пустые тарелки. Вытерев рот чистым полотенцем, Алексей принялся за напиток, в котором плавала долька лимона. Восьмилетний Андрюша развернул фантик и откусил конфету, на секунду оторвавшись от экрана. Допив, сын встал и убежал в комнату, на полпути, в коридоре, крикнув через плечо «спасибо».