Анна Овчинникова - Век героев

– А меня-то за что, Алексидам?!. – обиженно взревел он, оттолкнулся от пошатнувшейся ограды и снова ринулся в драку.

Кроме Антилоха посреди двора топтались по сорнякам два сына архонта [6] Архонт – начальник рода Эриала – Грил и Мерион, сын горшечника Евтима Алексидам и его закадычный друг Полипет… Шестого мальчишку Геракл, Ификл и Менекей видели впервые, но как раз с этим светловолосым оборвышем и дралась вся честная компания.

Да, это была именно драка, а не избиение, потому что щуплый малыш отбивался так, что Менекей разинул рот, Ификл захохотал, а Геракл пробормотал:

– Вот это да!..

В тот же миг Алексидам, получив головой под дых, ненадолго вывалился из драки, а Грил и Мерион с двух сторон замахнулись кулаками, чтобы расплющить боднувшего Алексидама наглого оборванца. Но малыш, юркой змейкой нырнув между ног Полипета, исчез из виду, и кулаки братьев с хрустом врезались друг в друга… Раздался яростный двойной вопль, на дворе как будто забесновался многорукий гекатойнхер, но вот светловолосая голова мелькнула с краю свалки, и гекатойнхер распался на части: чужак увернулся от рук Полипета, в каком-то немыслимом кувырке врезал ему ногами в челюсть, а перевернувшись обратно, таким же метким пинком усадил рядом с Полипетом Грила. Не теряя времени зря, оборванец вскочил и с тонким боевым воплем ударил двумя кулаками сразу: Мериону удар пришелся в скулу, верзиле Антилоху – в подбородок. Еще одним пинком в грудь светловолосый мальчишка опрокинул поднявшегося было на ноги Алексидама…

Но тут Антилох наконец-то схватил чужака сзади, и сейчас же на оборванца со всех сторон навалились злобно орущие, жаждущие мести бойцы!

На этот раз чужого мальчишку обязательно втоптали бы в сорняки, если бы в драку не вмешался Геракл.

– Хватит! Прекратите! – крикнул он, бросаясь вперед. – Грил, Мерион… А ну, перестаньте!

Он выдернул из свалки Полипета, отшвырнул в стороны сыновей Эриала, рывком поднял за пояс толстяка Антилоха, который прижал врага к земле и дубасил его увесистыми кулаками – и драка угасла.

Только чужак, едва от него оторвали Антилоха, вскочил и попытался ударить противника ногой, но Геракл перехватил его за плечо и сказал:

– Да успокойся ты! Что тут у вас случилось?

В ответ грянул такой шум и гам, что Менекей, сморщившись, зажал уши ладонями.

– Не кричите все сразу! Я же так ничего не пойму! – взмолился Геракл.

– Он украл у меня лепешку! – перекрыл общий гам Антилох, показывая на светловолосого мальчишку пальцем, и все остальные разразились подтверждающими криками.

– Я не крал! – негодующе крикнул оборвыш. – Я ее выиграл в бабки!

– Выиграл, потому что сжульничал!

– Я не жульничал!

– Нет, жульничал!

– Нет, не жульничал!

– Нет, жуль…

– Эйя! – насмешливо бросил Ификл сыновьям Эриала. – А вот я расскажу в палестре, как этот недоросток вас валял!

– Потому что он дерется не по правилам – ногами! – угрюмо буркнул Грил, держась за разбитый подбородок.

– В панкратии можно бить ногами, – взглянув на Геракла, неуверенно возразил Менекей.

А Геракл добавил:

– Да, к тому же когда один дерешься против пятерых, можно драться и не по правилам!

– Он украл у меня лепешку! – после паузы упрямо повторил Антилох.

– Я не крал! Я ее у тебя выиграл! – не менее упрямо отозвался чужой мальчишка.

Хотя по нему только что потопталось пять человек, он ничуть не выглядел испуганным и побежденным и, похоже, в любой момент готов был снова ринуться в бой…

Но, о боги, до чего же он был маленький, худой и грязный!

То, во что он был одет, может, когда-то и было хитоном, но теперь на этой тряпке красовалось больше дыр, чем целых мест, и она лишь необъяснимым чудом держалась на его острых плечах, открывая бока с торчащими ребрами и голую грудь, на которой болтался плоский роговой амулет. Тело заморыша щедро разукрашивали синяки и царапины, на его чумазом лице багровело несколько свежих ссадин, светлые волосы сбились в пыльные колтуны… Но зеленые глаза блестели из-под этих волос дерзко и непобежденно.

– Ты кто такой? – спросил мальчишку Геракл. – Как тебя зовут?

Оборвыш вытер кулаком окровавленный подбородок и вызывающе ответил:

– Я – Иолай! А вот ты кто такой?

– Это же Геракл! – возмущенно воскликнул Менекей, прежде чем Геракл успел открыть рот. – Не видишь, что ли?

Подумаешь, Геракл!

Наверное, этот дылда был сыном какого-то важного человека, раз все мальчишки заглядывали ему в рот, но Иолай по опыту знал, что у сыночков важных людей появляются точно такие же синяки, как и у сыновей рабов, если их как следует стукнуть!