Елена Богатырева - Сногсшибательная женщина

– Помните, – продолжал тем временем Левшинов, – вам ни в коем случае нельзя сейчас делать ни одного опрометчивого шага. Один шаг – и вы погибнете! Смерть ходит рядом. Она заглядывает вам в лицо, и спасти вас может только, – он прикрыл на минуту глаза, – лягушка.

В этот момент зазвонил телефон. Левшинов снял трубку, а я медленно, по стеночке стала выбираться из комнаты по направлению к входной двери.

Возможно, он и великий астролог, но мне все его россказни показались бредом чистой воды. Особенно когда он сказал, что спасет меня лягушка! Хорошо, что не добавил, что я должна буду ее съесть.

Вернувшись на работу, я обнаружила у двери двух щенков, нуждавшихся в плановых прививках, и кота, которого хозяйка решила срочно кастрировать. Щенков я быстренько уколола и отпустила, а хозяйку кота отпаивала валерьянкой, потому что, узнав, что хирурга сегодня нет и не будет, она разрыдалась. Сквозь слезы она рассказывала, что срочность требуемой процедуры объясняется тем, что кот совсем потерял совесть по отношению к соседским кошкам, мирно разгуливающим возле подъезда.

– Выхожу сегодня за хлебом, а навстречу моя начальница с молоком. Она для своей Мурочки каждое утро свеженькое покупает. Я ее увидела – ноги подкосились. Зверь она у нас, чистый зверь! А дом заводской, там всем квартиры давали. Никогда бы с ней рядом не поселилась! Я ей: «Добренькое утречко, Татьяна Фикторовна!» Она рот только раскрыла, а тут навстречу ее Мурочка бежит с вытаращенными глазами. А за ней из кустов мой Казанова гонится. Завалил беднягу прямо у скамеечки, и ну ее…

Женщина зарыдала в голос.

– Хоть на работу не приходи! Она же меня убьет! Ну, не убьет, так уволит! – всхлипывала посетительница.

Я заверила ее, что завтра их с котом примут вне всякой очереди, как только она переступит порог нашего заведения.

Когда я закрывала дверь за выплакавшейся хозяйкой распоясавшегося животного, зазвонил телефон.

– Сима, большая радость – сестра моя приехала, – сообщила Вера. – Ждем тебя после работы. Дело есть.

И – гудки. И – все. Как всегда.

А я совсем не хочу к ним идти. Я боюсь, может быть. Ведь мне сказано было чего-то не делать во избежание смерти. Может, мне именно к Верке идти не нужно. Вот приду, а меня бандит какой-нибудь в ее парадной по голове – тюк! Нет, там ведь было сказано, что это враг. А бандит моим врагом быть не может. Мы ведь с ним не знакомы. А Верка? Она на врага очень даже похожа, если приглядеться. Я приеду, а она меня отравит. Тьфу, совсем сбрендила. Если бы Верка захотела, она бы меня уже давным-давно отравила. Значит, я ей живой нужна.

В семь вечера моя служба закончилась, и я отправилась в соседний дом, где жила Вера.

– А вот и Симочка наша пожаловала, – открывая мне дверь, крикнула Верка кому-то, затаившемуся в глубине квартиры.

Как только я справилась с застежками на своих туфлях, она потащила меня на кухню – единственное жилое помещение в доме. На высокой табуретке сидела молодая девица и смотрела на меня как солдат на вошь.

– А это мой Светик, знакомься, – подтолкнула меня Вера к девушке.

Я немного опешила. Верка, надо сказать, была маленькой блондинкой. Разумеется, крашеной и всегда – на самых высоченных каблуках. Ее никогда нельзя было назвать худенькой, хотя она всю свою сознательную жизнь просидела на диете. Она не выглядела полной, но, казалось, в любой момент готова была расплыться в пышненькую булочку, как дрожжевое тесто. Но ее сестра – интересно, какая у них степень родства? – оказалась длинной высушенной девицей со свисающими черными волосами и орлиным носом. Возможно, конечно, Верка уродилась в маму, а сестра в папу. Или наоборот. Но между ними совершенно точно не было ничего общего.

– Симуля, – Верка подсластила свой голос до концентрации сиропа, – милок, у нас к тебе дело.

– Да? – я честно изобразила повышенное внимание.

– Вот приехала моя девочка, моя маленькая любимая сестренка. А ночевать, сама понимаешь, у меня негде, места, сама понимаешь, совсем нет.

Она имела в виду четыре комнаты своей музейной квартиры.

– Я ради радости такой предложила Светику кушетку времен Екатерины Второй, но она музейный работник и категорически отказалась даже близко подходить к такой ценной вещи. Говорит, это для потомков нужно сохранить в целости и сохранности. Посоветовала, кстати, сверху накрыть полиэтиленом, чтобы не портилась. Поэтому, Симуля, я тебя очень прошу, приюти мою сестренку в своих просторных хоромах. Ненадолго, всего на месяцок-другой.