Ирина Соловьёва - Приграничная полоса времени. Избранное из цикла «Мои современники»

Я особенно ценила те моменты, когда переносила стихи из телефона в компьютер, стихотворение при этом преображалось, а я будто заново открывала его для себя. Действительно, стихотворение приобретало новые оттенки и акценты, заставляя мою душу трепетать, пробуждая в ней радость или скорбь своими строками. Позже, у нас сложилась своеобразная традиция, которая была необходима и ему и мне. После того, как набранные стихи отправлялись Терентию, он читал мне их по телефону, а я следила глазами за текстом, при этом сразу выявлялись ошибки или неточности в прочтении мной латиницы и это влияло самым существенным образом на преображение стиха. Его удивительный дар декламировать стихи производил на меня глубочайшее впечатление. Он читал стихи, ставя нужные акценты и выделяя интонационно значимые строки в стихотворении, при этом его различные тембральные голосовые окрасы высвечивали тот неповторимый авторский замысел, который поэт вкладывал в каждое свое стихотворение.

Очень часто наши встречи превращались в полноценные камерные поэтические вечера одного поэта и одного слушателя. Когда он читал стихи, ему необходимо было видеть мою реакцию на каждое свое произведение, при этом замечая все – выражение лица, глаз, отражавшие мое эмоциональное состояние. Эмоциональное воздействие стиха на меня было порой настолько велико, что я не в состоянии была сдерживать, нахлынувшие слезы. По началу, я стеснялась этого, украдкой смахивала набегавшие слезы, пока уже не было сил удерживать этот поток эмоций и плакать навзрыд. А дальше непременно было обсуждение стихотворения, Терентий пояснял, расшифровывал каждую строку в стихотворении, раскрывая герменевтику стиха, многочисленные подпланы строки и ее смыслы. Это было настолько всегда увлекательно, что некоторые его откровения к стиху, я позже по памяти записывала. Многолетняя, любимая нами традиция, так крепко вошла в меня, что позже, когда занималась исследованием поэзии других поэтов, я явственно ощущала внутреннюю необходимость слышать стихи в исполнении самих авторов.

Стихи складывались в небольшие по объему сборники стихов удобного карманного размера, за исключением книги «Стихи» – она была большая по объему и Терентий, с нежностью в голосе, называл ее «толстая книга стихов». Каждую новую книгу стихов он воспринимал, как вершину, ему казалось, что другой, новой книги стихов больше не будет, а идея издавать сборники стихов, состоящие из старых «лучших» стихов вперемежку с новыми, его не очень привлекала. Мы радовались выходу каждой новой книги, благоговейно держа ее в руках и вдыхая еле уловимый запах свежей типографской краски, аккуратно расправляя склеенные листы – этот момент был праздником для нас.

Детская тема занимает особое место в поэтическом наследии Терентия Травника. Мир детства – неповторимый мир, раскрашенный детскими фантазиями и помогающий ребенку создавать собственные миры, удобные для проживания. Стихотворения для детей поэта написаны простым и понятным для ребенка языком. Его стихи интересны и увлекательны для детей – это и мир игрушек «Мои игрушки», и мир домашних любимцев: «Про кота Мурлыку», «Баламут», «Ну и кошки», и мир предметов быта, одухотворенного детским воображением: «Чайник и самовар» и многие другие.

Образы, созданные поэтом в стихотворениях, написанных для детей, увлекают ребенка, расширяют его

знание об окружающем мире, тем самым обучая, развивая и обогащая его душу. Так, в стихотворении «Листики», автор, давая детям своеобразный урок природоведения и рассказывая детям о разнообразии листочков у разных пород деревьев, учит ребенка наблюдательности, предлагает ему самому увидеть и придумать слова, которые отличают листик березки от листьев других деревьев. Известно, что в детстве Терентий любил собирать разные листья и травы, составляя из них гербарий. Это увлечение, позже ставшее хорошим знанием о растительном мире, поэт сохраняет всю свою жизнь. Еще в студенческие годы, его называли Травником сокурсники и друзья. Это и послужило появлению, теперь небезызвестного псевдонима в литературном мире.

В стихотворении «Считалочка» поэт рассказывает ребятам не только о том, как называются детеныши у разных животных, но и показывает особенности детского языка и детской логики: раз «бельчонок – у беличихи», значит «лисенок – у лисихи»! А автор с любовью поправляет: «Не лисихи, а – лисицы! Будешь – первым ты учиться». В стихотворении «Мишка» умиляют две первые строки, написанные им детским языком с глубоким пониманием детской логики: «Мишка шлепает по лужам, потому что неуклюжий…» – истинно, только ребенок так может рассуждать, и в конце истории про мишку, который простудился и пьет горькую микстуру, автор завершает: